[648]

Понять, чтобы возродиться

(Вместо заключения)

С огромным интересом прочитал книгу Ю. М. Воронина "Стреноженная Россия". Это живой, глубоко трогающий отчет о трагической главе в российской современной истории. Наверное, по прошествии многих лет этот период назовут Новым Смутным временем, в течение которого, словно ослепнув, наш народ был обманут, ограблен и сбит с толку, доверив власть авантюристам и преступникам. Очевидно, что чем дольше будет продолжаться этот обман, тем тяжелее будут потери, тем труднее будет восстанавливать страну. Возможно, начиная с какого-то момента, потери станут необратимыми, роковыми для нашей тысячелетней державы. Чтобы этот момент не наступил, чтобы поскорее страна очнулась от дурмана и вернула себе ответственную государственную власть, нужны книги, подобные этой. Книга написана трепетным сердцем и аналитическим умом участника событий. Особая сила и ценность книги заключается в ее откровенности и объективности. Автор ведет нас шаг за шагом по драматической дороге преступления века: антиконституционный государственный переворот и расстрел высшего органа государственной власти, разграбление страны и разрушение России как мощного индустриального государства, одной из двух сверхдержав. Описывая шаг за шагом трагическую цепочку событий и анализируя их последствия, автор дает свое объяснение причин чудовищной и казавшейся еще несколько лет назад невероятной деградации всего общественного строя страны, которая всегда претендовала на роль мирового лидера и вдруг словно сорвалась в историческую пропасть раннего примитивного капитализма в его наиболее грубой и жестокой форме. Словно в фантастическом фильме "машина времени" закрутилась в обратную сторону - по показателям экономического и научно-технического развития Россия откатилась на десятилетия назад, возродились самые антигуманные формы эксплуатации человека, словно сошедшие со страниц трудов Маркса и Энгельса полуторавековой давности.

Как объяснить эту беспрецедентную в мировой истории трагедию? Конечно, бывали случаи резкой деградации социально-экономического строя. Исчезали целые цивилизации. Но, как правило, происходило это в результате войн и внешних завоеваний, когда относительно более развитые государства захватывались варварами. В нашем случае надлом произошел изнутри, хотя многие глубинные разрушительные процессы целенаправленно формировались извне. Но бессмысленно винить в произошедшем внешних врагов - они у России всегда были, есть и будут. Не случайно в пору максимального величия и мощи Российской империи, доминировавшей на всем евразийском пространстве, Александр III говорил, что у России всего два союзника - Русская армия и Русский флот. Суть трагедии, постигшей нашу страну в конце XX в., кроется в предательстве властвующей элиты; обуреваемая жаждой наживы, она повела наше общество по дороге чудовищного падения. Почему и как оказалось возможным, что народ, который все XX столетие показывал пример служения человечеству, спас мир от кошмара фашизма, позволил завершить это столетие катастрофой, и не только для него самого?

Этот вопрос будет преследовать нас еще многие-многие годы.

Ответ на эту головоломку будут собирать по частицам. И книга Ю. М. Воронина - одна из таких частиц. Она не сможет не взволновать как наших соотечественников, так и читателей из бывших советских республик, находящихся с нами

[649]

"в одной лодке", а также из других стран, которым небезразлична судьба человечества.

Организаторы развала СССР и последовавших социальных экспериментов представляют их как прогрессивные реформы, переход от тоталитаризма к демократии, от директивной экономики к рыночной. В течение всего этого перехода наш народ доверчиво поддавался искушению оказаться в обществе потребления, каковым представлялся ему заманчивый "мир Запада". Многим казалось, что, совершив быстрые преобразования по западному образцу, мы мгновенно окажемся если не на одном, то по меньшей мере на близком к Европе и США уровне массового потребления. Причем на уровне среднего класса, а не городских трущоб.

В действительности оказалось, что одни и те же демократические и рыночные формы могут скрывать совершенно разное содержание. Формально в африканских странах, как и в Европе или Америке, существуют такие же демократические и рыночные формы. Но работают они совершенно иначе.

Реальное функционирование социально-экономических отношений не сводится к формальным нормам, а определяется накопленным историческим опытом, сложившимися стереотипами поведения, привычными процедурами принятия решений, традициями и моралью.

Можно ли было ожидать от вчерашних партийных неудачников или комсомольских карьеристов уважения норм демократии, законности, необходимого для эффективного функционирования рыночной экономики, ответственного отношения к своим обязательствам? Они только освободились от норм партийной этики и контроля и, ощутив вседозволенность, вовсе не собирались строить еще более жесткую по своим ограничениям, чем советско-партийная система, социальную рыночную экономику. Они просто занялись самообогащением, используя власть в целях личной наживы. А вслед за ними немедленно выдвинулся еще один эшелон "специально обученных людей" к обогащению в условиях вседозволенности - бывших преступников, прошедших в местах заключения естественный отбор выживания "по понятиям". Эти "понятия", а отнюдь не нормы гражданского законодательства стали реальными правилами игры в новой российской элите.

Сложившиеся на обломках советско-партийной системы новые правила игры не могли быть адекватными новым правовым формам. Что для закомплексованного жаждой власти, страхом перед вышестоящим начальством и алкогольным синдромом секретаря провинциального обкома означал парламент как высший орган государственного управления? Прежде всего - источник угрозы, включая самую страшную для партноменклатуры - снятие с должности. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Ельцин, столкнувшись с угрозой импичмента, пошел на чрезвычайную меру, которая никогда не использовалась в новейшие времена, - организацию военного нападения на парламент своей страны.

Нет ничего удивительного и в том, что этот расстрел был поддержан дорвавшейся до власти новой российской элитой. Для ее представителей личные интересы обогащения и влияния не шли ни в какое сравнение с общенациональными. Ведь именно по этому критерию прошел "естественный отбор" кадров в новые структуры управления страной. Те, в ком еще жила совесть, на переломном этапе не преуспели. Те же, кто пошел во власть ради личной наживы, очень быстро продвинулись и как участники приватизации государственного имущества "сожгли мосты". Для них торжество законности означало бы длительное лишение свободы за совершенные злоупотребления и преступления. Расстреливая парламент страны,

[650]

они ни о чем больше не думали. Рассказывают, что на совещании у Черномырдина по вопросу осады Верховного Совета два самых одиозных российских реформатора бились в истерике, требуя применения военной силы, чтобы, по их собственным словам, "их не повесили на столбах здесь же, на Старой площади".

Интересно другое - реакция на государственный переворот западных держав. Чем вызвана поддержка президентом Клинтоном и другими лидерами "демократий" Запада этого преступления, которое в их странах закончилось бы судом за измену, если вообще такое могло произойти? Ведь начинать демократические преобразования с расстрела высшего демократического органа страны - значит на десятилетия подорвать в общественном сознании сами эти "демократические реформы". Следовательно, руководствовались они отнюдь не принципами демократии и эффективности рыночной экономики, которым пытались нас учить. Как сегодня уже очевидно для большинства думающих людей, их реальными целями было необратимое разрушение советской державы и российской самобытности.

В книге Воронина много критики, в том числе и обращенной в свой адрес. Автор указывает, что именно Съезд народных депутатов РФ и Верховный Совет избрали Ельцина первым Президентом России, дали ему почти диктаторскую власть и даже одобрили Беловежское соглашение, разрушившее СССР. Таким образом, и Съезд, и Верховный Совет должны разделить ответственность за хаос и массовую нищету, ставшие результатом этого акта.

Символом искреннего признания этой болезненной правды является то, что автор открыто разделяет эту ответственность. Более того, он говорит о чувстве вины, с которым живут многие депутаты, бывшие ближайшими сподвижниками Ельцина. Но решительное противостояние этому тирану и проводимой им политике разрушения является лучшим доказательством решимости исправить эту трагическую, так дорого стоившую стране ошибку. И чтобы это сделать, вернуть России суверенитет и способность к самостоятельному успешному развитию, необходимо в полной мере извлечь уроки из совершившейся на наших глазах трагедии XX в.

Первый вывод, который объективно следует из анализа последствий ельцинского переворота, заключается в том, что дальнейшие действия правящей группы являются не реформами, а банальным разграблением страны узурпировавшими власть лицами и их сподвижниками. Прикрываясь реформаторской фразой, они сокрушили основы существовавшего ранее политического и экономического строя, породив чудовищный хаос и присвоив себе львиную долю национального богатства страны. Оправдывая совершенные преступления ситуативной целесообразностью, "реформаторы" тем самым дискредитировали и сделали недостижимыми сами цели затеянной ими реформы, принеся их в жертву собственной алчности и жажде наживы путем присвоения государственного имущества.

Действительно, можно ли построить социальную рыночную экономику на основе разграбления чужой собственности? Возможно ли формирование демократических институтов преступным сообществом, насильственно узурпировавшим власть путем расстрела высшего демократического органа?

Реформирование - это устранение препятствий развитию общества при сохранении всего положительного, накопленного в рамках существующей социальной системы. Таким реформированием, например, можно с полным основанием назвать Новый курс президента Франклина Рузвельта в США, в ходе которого были проведены серьезные изменения социально-экономических отношений, направленные на преодоление Великой депрессии 30-х гг.

[651]

Совсем противоположное происходит в бывшем СССР. Существовавшая социалистическая система была разрушена до основания, а на ее обломках выросли уродливые примитивные формы архаического общества. Осуществилась даже не реставрация капиталистических отношений, а переход к совершенно новому состоянию колониальной эксплуатации страны, превращенной в объект наживы преступниками, свергнувшими законную власть.

Второй вывод, который позволяет сделать последовательная поддержка разрушительных процессов в России внешними силами, заставляет вспомнить приведенные выше слова российского императора Александра III в отношении союзников. Действительно, несмотря на явное попрание ельцинской кликой всех норм демократии и законности, США и другие страны "развитой демократии" всемерно содействовали как ее утверждению у власти, так и всем ее действиям. Эта поддержка часто находилась даже за гранью вмешательства во внутренние дела - основные "реформаторские" проекты проходили под прямым наблюдением и при участии зарубежных эмиссаров, инструктировавших наивных российских младорефор-маторов.

Нетрудно понять, что основной мотив деятельности этих внешних сил никак не связан с целями процветания российского народа и подъема российской экономики. Они заинтересованы в подчинении последней своим интересам. Называя вещи своими именами - в установлении контроля над российскими природными ресурсами и устранении России как конкурента в наиболее перспективных направлениях роста мировой экономики. Из этого следует и характер произошедших в российской экономике структурных изменений - быстрая деградация наукоемких отраслей обрабатывающей промышленности и гипертрофированное увеличение доли добывающей промышленности и сырьевых отраслей, ориентированных на экспорт природных ресурсов и сырьевых товаров низкой степени переработки.

Еще один важнейший мотив деятельности внешних сил - установление контроля международного капитала над ключевыми отраслями нашей экономики. Из этого следует и ведущее направление "реформы" - открытие российской экономики для свободного движения иностранного капитала, который доминирует сегодня в операциях на фондовом рынке и в сделках по перераспределению собственности.

Следствием искусственно созданного хаоса и резкого перераспределения национального дохода в пользу узурпировавших политическую и экономическую власть лиц стал колоссальный вывоз капитала. Всего за десятилетие после государственного переворота из России было вывезено около 500 млрд дол. капитала, в том числе около 300 млрд дол. нелегально и 200 млрд дол. - в результате долларизации российской экономики, привязки внутренних сбережений, теневого оборота, внешнеторговых операций и валютных резервов к американской валюте. Так что России дорого обошлась "американская помощь" в проведении "демократических реформ" - она стала, пожалуй, самым крупным донором американской экономики, фактически предоставив США беспроцентный бессрочный кредит на полтриллиона долларов.

Таким образом, дружба российских "реформаторов" и их заокеанских консультантов и патронов имела солидную экономическую основу: первые присвоили наиболее прибыльные отрасли российской экономики, вторые получили в свое распоряжение извлекаемые из них доходы. Это сращивание российской олигархии и организованной преступности с крупным международным капиталом до сих пор

[652]

позволяет представлять разорение страны в качестве рыночных и демократических преобразований, неизменно получать внешнюю поддержку и формировать силу, определяющую экономическую политику в России.

Третий вывод касается неспособности оппозиции эффективно противодействовать разорению страны. Несмотря на явно антинациональную политику, проводившуюся после государственного переворота в России, принесшую лишения и разочарования десяткам миллионов людей, ее проводники успешно выигрывали все избирательные кампании в высшие органы власти. Следовательно, большинство избирателей голосовали против своих собственных интересов. Это не только результат манипуляции общественным мнением при помощи телевизионных шоуменов, но и следствие неспособности оппозиционных сил сплотить нацию на основе общенародных интересов.

Причина разобщенности оппозиции заключается в принципиально разных оценках советского периода российской истории. Коммунистическая оппозиция убеждает общество в необходимости возвращения на дорогу, открытую в свое время Октябрьской революцией, которая, несмотря на все недостатки и трагические ошибки, и даже преступные действия властей, все еще остается дорогой прогрессивного движения в будущее. Отклонение от этого пути, как с болезненной убедительностью показала жизнь (и не только для бывшего СССР), чревато непредсказуемыми разрушениями. Но из истории следует извлекать уроки и не возвращаться к ошибкам или догмам прошлого. Чтобы вернуться на дорогу действительно социалистического развития, необходимо не только правильно оценить настоящее, но и предложить адекватный современным условиям новый социалистический проект, ориентированный на раскрытие созидательных сил народа и активизацию российских конкурентных преимуществ.

Один из принципиальных вопросов такого проекта - формирование адекватной современным условиям политической системы, реализующей принципы ответственности власти перед обществом. В прошлой революции на переломе эпох рабочие люди, исходя из своих собственных исторических традиций, выработали такую форму политического управления, как Советы. Они были далеки от совершенства в силу короткого исторического срока (не стоит забывать, что европейский парламент развивался на протяжении сотен лет). Но они вовлекали в политический процесс и обучали практике самоуправления миллионы простых людей.

Развитие советской политической системы было зажато фактическим доминированием одной политической партии. Сегодня очевидно, что возвращение на социалистический путь не должно означать возврата к однопартийному правлению. Какие бы исторические и субъективные факторы ни объясняли таких форм правления, монополия одной партии изжила себя, вырождаясь порой в предшествующие времена в волюнтаризм и деспотичность. И из этого печального опыта должны быть извлечены уроки.

В то же время какая-то часть страдающего сегодня от колониального разграбления страны общества не только не принимает коммунистических идеалов, но и прямо связывает (здесь я не касаюсь того, имеет ли эта точка зрения реальные основания) нынешние лишения с продолжением антирусской политики гражданской войны, погрома Церкви и цареубийства, имевших место в период перехода к социализму. В их глазах революция 1917 г. и контрреволюция 1991 г. - это два этапа единого плана уничтожения исторической России, ее растворения в современном антихристианском мире. Соответственно и спасение страны с этой позиции

[653]

немыслимо без восстановления православной духовной традиции и в последующем - монархии как наиболее соответствующей ей политической формы.

Для преодоления серьезного идеологического разрыва между этими разными взглядами на российское прошлое и желаемое будущее необходимо построить мост, основывающийся не только на одинаковом понимании губительности нынешней политики колонизации страны, но и на общей ответственности за ее будущее. Эта общая ответственность могла бы быть формализована в соглашении всех патриотических сил по ключевым направлениям политики восстановления национального суверенитета, социально-экономического и духовно-нравственного развития страны. Многие идеи, высказанные в настоящей книге в отношении необходимой для страны социально-экономической и государственной политики, могут быть использованы при подготовке такого соглашения.

Трагические годы могут стать годами обучения. А как показывает история, поражения порой - великие учителя. В этом смысле данная книга имеет немалую ценность.

Можно спорить с резкими суждениями автора о действиях или отсутствии таковых со стороны некоторых лидеров оппозиции в те мучительные для России часы. Но, думаю, сейчас не время для взаимных упреков! Как бы болезненна и горька ни была правда, необходимо критично и самокритично извлекать уроки из ярко воспроизведенного автором преступления века (что он и пытается делать). Но из осмысления всего этого должна родиться также решимость преодолеть слабость, из-за которой произошло временное поражение. И, как правильно указывает Ю. Воронин, одной из таких слабостей была и, к сожалению, остается разобщенность общества, дезориентированность людей, которые не смогли разобраться в сути происходящих процессов и не выступили в защиту своих собственных интересов.

Очень важно, что книга призывает к единству всех патриотически настроенных конструктивных сил, которые сегодня потенциально гораздо мощнее антиконституционных сил кровавого государственного переворота 1993 г.

Я думаю, что честная и глубокая книга Ю. М. Воронина может стать ценным вкладом в дело поднятия духа и достижения цели возрождения нашего Отечества.

Сергей Глазьев,
депутат Государственной Думы, председатель КРО