Анатолий БЕЛОЗЕРЦЕВ. Расстрелянная осень

 

ВСЕМ СТРАХАМ ВОПРЕКИ Беседа с Л.А. Поповой

     ПОПОВА: Как я стала депутатом? Работая на заводе "Сигнал", я отличалась активностью в общественной деятельности.

     АВТОР: "Сигнал" - это оборонное предприятие?

     ПОПОВА: Да.

     АВТОР: Как вы там оказались?

     ПОПОВА: Я была направлена туда как молодой специалист после трубного института, где работала инженером.

     АВТОР: У вас инженерное образование?

     ПОПОВА: Да, я закончила ЧПИ, энергофак, причем с отличием. Так вот я была инженером, старшим инженером, начальником лаборатории, зам. главного метролога. Вот таковы этапы моего трудового пути. Работала достаточно активно и в профсоюзе. А потом получилось так, что сам главный метролог предложил мне создать партийную организацию. В то время это было престижно - каждой структуре иметь парторганизацию. Это было в самом начале перестройки. На волне перестройки я вступила в партию. А потом началось... Я не хочу ни о ком говорить плохо, тем не менее, для меня было так больно, когда в 90-м году произошло следующее. Начальник отдела, он же главный метролог, ушел в отпуск, я осталась вместо него. И случайно по производственным делам заглянула в его стол, а там - заявление: "Прошу исключить меня из партии". Вот это было для меня настолько шокирующим, и вообще такой претендент с главным специалистом оборонного предприятия в то время был очень редкий. Он вышел из отпуска, убеждал нас вместе с ним выйти из партии, раз такая ситуация в стране разворачивается: на партию уже начались нападки, коммунистов обвиняли во всех смертных грехах. Но никто из нас - ни я, ни кто-либо другой из специалистов - не последовали его примеру. Естественно, это внесло какой-то диссонанс в нашу совместную работу, тем не менее, я как была депутатом, так и осталась. .А почему я стала депутатом? Думаю, в силу своей общественной активности. Это были первые выборы с альтернативными кандидатами. В избирательный округ, в который входил поселок Сельмаш, это, по сути, все жители, которые работали на заводе. Меня здесь все знали, хотя я не жила в этом поселке - в то время жила в Копейске. И так получилось, что 87 процентов проголосовали за меня. Во время выборов я не потратила ни копейки. По нынешним временам, это абсурд: как такое могло быть? А вот было. Выдвинул завод, сработала система поддержки кандидатуры, причем все поработали на совесть.. Вот эта система выдвижения трудовым коллективом была одной из основных форм народовластия: знали человека по работе и выдвигали.

     Так вот, став депутатом областного Совета, я одна из немногих стала сопредседателем фракции коммунистов в областном Совете. Другим сопредседателем был Роберт Иванович Иванов, депутат от трубопрокатчиков.

     АВТОР: Сколько коммунистов было в вашей фракции?

     ПОПОВА: Вообще-то коммунистов в Совете было много. Другое дело, не все во фракцию входили. Я помню, Алексеев, тоже бывший коммунист, с трибуны выступает: "Вас, коммунистов, надо за ноги вешать!" Я выступала оппонентом всех этих перевертышей.

     И когда прошел так называемый августовский путч, мы, коммунисты, собрались в малом зале. Помню, тогда я выступила с резкой критикой в адрес Алексея Потаповича Литовченко: "Почему молчали? Почему коммунисты чего-то ждали? А это молчание можно расценить как предательство". В силу партийной дисциплины, глубокой порядочности многое из того, что знал, Литовченко не говорил нам. И вот потом в отношении Литовченко я испытывала чувство вины. Мы же многое не знали: какая махина надвигалась на Советский Союз! И что самое страшное, верхушка уже была пятой колонной, и вот именно она сделала для разрушения страны больше, чем все западные спецслужбы и сионистские силы.

     АВТОР: Они сами явились инициаторами разрушения.

     ПОПОВА: Конечно.

     ПОПОВА: Но какая им была выгода от этого, какую цель преследовали? Ведь они были у власти и пользовались всеми благами.

     ПОПОВА: Понимаете, они же не имели права по Конституции, по тому общественному сознанию взять столько, сколько могли взять на Западе. А это было настолько заманчивым для них. Гайдар в этом отношении - самая что ни на есть показательная фигура. Воспитывался в семье, где дед - комиссар, любимый детворой писатель. Но я слышала по радио выступление его одноклассницы, которая говорила: "Какой это был сноб в классе!" А теперь мы можем предполагать, а на самом деле оно так и есть: обучаясь на Западе, получая определенную подпитку, преклоняясь перед западными ценностями, индивидуализмом ("Я умный, а все остальные - быдло!"), он и стал таким. Стремление к богатству, а самое главное, индивидуализм, ярко выраженный: "Я умнее, я ценнее!" Ценности - я добрее, я человечнее - в данной категории не признаются. Вот и задаешь себе вопрос: "А насколько человеческая сущность подвластна изменениям?" Я считаю, что подвластна. Я принадлежу к той категории, которой было большинство. Я начинала с низов, которые идеи коммунизма воспринимали в полной ее сути. Потому что коллективизм, соборность, общинность - через это все мы проходили. Дружба, сказать человеку правду в глаза - этим всем мы жили. А там, наверху, жили совсем другими категориями. И вот это стремление оказаться у власти, вступить в партию, потому что от нее можно что-то взять - в конечном итоге и погубило партию. Это на мой взгляд. Ведь рухнула величайшая по форме цивилизация! За всю историю человечества такой цивилизации не было. Она напоминала собой Атлантиду, может быть.

     Став депутатом, я значительно расширила свой кругозор. Я не была освобожденным депутатом. Я работала, приезжала в облсовет только на сессии, на заседания фракции. Я настолько расширила свой кругозор, что события августовские воспринимала в той истинной сути, как оно и было. Что это никакой не путч против народа, что это защита тех ценностей Конституции, которые действовали. Но не теми людьми, которые для этого требовались, недостаточно последовательными в своей решимости, как диктовало время. Помню, после тех драматических событий я выступила на заседании областного Совета и такую фразу сказала: "Последствия этих событий мы будем переживать еще не одно десятилетие". Но даже тогда я еще полностью не осознавала, к чему все это приведет, к какой разрухе.

     Мой внутренний мир, мои убеждения заставили меня осознанно принять участие в активном сопротивлении. В 1992 году я вступила в Российскую коммунистическую рабочую партию - КПРФ еще не существовала, а КПСС была запрещена. В Москве шел Конституционный суд, на котором рассматривался этот вопрос. Не все шло гладко. Секретарь партийной организации района, который работал на нашем заводе, который рекомендовал мне вступить в РКРП, как только я была принята, ушел от активных дел, взвалив все на меня. Это было с его стороны предательством. Ушел и все. Ни на какие контакты не шел, ни на какие звонки не отзывался. А потом меня официально избрали секретарем районной партийной организации. Мы не делились на тех, кто более левые или более решительные. У нас была объединенная организация. Мы объединились на позициях социальной справедливости, и были готовы активно работать в этом направлении. В тот момент активистов было очень много. У людей в душе просто клокотало от несправедливости, которая валом хлынула на народ.

     А девяносто третий год мне вспоминается как важное сражение, которое, к сожалению, люди прогрессивного направления тогда проиграли. Помните, первое событие - референдум по жизненно важным вопросам. Я помню, как средства массовой информации внушали людям, как надо голосовать. Была даже сочинена песенка с припевом: "Да, да, нет, да! Голосуй: да, да, нет, да!" Я тогда раздавала на заводе выступление Александра Руцкого, который утверждал, что имеет 11 чемоданов компромата против ельцинистов. Но, к сожалению, махина государственная была настолько раскручена, что народ был одурманен. Он не проголосовал и против президента, но он не проголосовал и против депутатского корпуса. СМИ пытались трактовать, что выиграл президент, но итоги референдума таковы, что народ проголосовал за ту форму представительной власти, которая была в форме Советов.

     Помню, в тот момент я получила предложение от Валентина Ивановича Буравлева (он был главой Ленинского района), чтобы я взяла отпуск без содержания и поработала в избирательной комиссии. Ясно для чего, чтобы я вошла в курс избирательных технологий. Тогда я со многими познакомилась. А летом 93 года он предложил перейти из оборонного завода, где был очень строгий режим работы, в муниципальное предприятие, чтобы я имела больше свободного времени.

     И вот летом 93-го я получила приглашение от женщин-депутатов Моссовета (а они разослали его по всей стране) принять участие в патриотическом форуме женщин России. В силу моей позиции руководство областного Совета предложило ехать туда мне. Я поехала в командировку, официально, как депутат областного Совета. Они тоже проводили этот форум открыто, потому что имели статус органа государственной власти. Я там послушала Сажи Умалатову, других женщин о том, как расстреливали мирную демонстрацию 1 Мая, как мужчины во власти настолько находятся в состоянии военных действий, что вопрос, как решить конфликт мирным путем, вообще не рассматривался. И мы приняли обращение: женщины, давайте объединимся и поможем стране войти в мирное русло. Но наше обращение осталось благим пожеланием. В целом 93-й год мной воспринимался как год военных действий.

     АВТОР: Он и был таким: это расстрелы, разгоны мирных демонстраций, дубинки.

     ПОПОВА: Я приехала из Москвы, дала интервью Людмиле Николаевне Опалевой для газеты "Народная Дума", и мы начали работать по созданию патриотической организации женщин Челябинской области. Опирались в основном на депутатский корпус женщин и на самую крупную женскую организацию - женсоветы. В то время их возглавляла Татьяна Владимировна Алексеенко. Конечно, было сложно, потому что Алексеенко работала в структуре Управления социальной защиты населения. "Союз женщин России" сотрудничал с Шумейко. Помните, тогда Шумейко опекал женщин. Но все равно мы с Зинаидой Семеновной Савостиной летом провели первый этап учредительной конференции. Теперь надо было до конца пройти этот путь. На 22 сентября мы наметили провести второй этап нашей конференции, а 21-го Ельцин издал свой Указ № 1400.

     Помню, неделей раньше мы собрались у Саломаткина. Я - ему: "Александр Сергеевич! Дайте помещение для проведения конференции". Он: "Иди к управляющему облсовета Косилову". Захожу к Косилову, а там сидит Смирнов - депутат Верховного Совета РСФСР, начальник УВД области. Видимо, они обсуждали, что творится в Москве. А тут подхожу я и предлагаю: "Давайте проведем женскую конференцию". Они посмотрели на меня с удивлением. Андрей Николаевич говорит: "Ради Бога, конечно, проводите". Прошло всего несколько пять дней и, как гром среди ясного неба, - этот Указ. После него ни о какой конференции, разумеется, не могло быть и речи.

     АВТОР: Все депутаты оказались, как говорится, вне закона.

     ПОПОВА: Да, та программа, которую мы наметили, чтобы все женские структуры работали под началом депутатов, рухнула. Здесь назревает вопрос: "Почему же коммунисты не выступили в свое время и депутаты с оружием в руках не защищали Советскую власть?" Надо признать, что активную позицию занимали немногие. Тех, которые взяли под охрану областной Совет, тех, которые писали воззвания, тех, которые ходили в народ и объясняли, что Ельцин издал антиконституционный Указ и он не подлежит исполнению, - таких, к сожалению, были единицы.

     АВТОР: Сколько тогда было депутатов областного Совета?

     ПОПОВА: По-моему, 360.

     АВТОР: А в Челябинске сколько депутатов?

     ПОПОВА: Человек 50.

     АВТОР: Насколько я помню, в областной Совет приходили в те дни единицы. Если бы все 50 появились, это была бы внушительная сила.

     ПОПОВА: К сожалению, слаб человек, я только так могу объяснить. И вот эта слабинка человеческая, она дает такую глубокую трещину в последствии, которая потом еще не в одном поколении аукнется.

     АВТОР: А вы помните, примерно неделю спустя после Указа в Челябинске была проведена внеочередная сессия областного Совета депутатов всех уровней, в том числе и депутатов городских и районных Советов? На ней было принято решение в поддержку Верховного Совета. Это хоть и моральная, но была какая-то поддержка.

     ПОПОВА: Я согласна, что это легитимная форма протеста. Есть легитимная, или цивилизованная, но есть и активная. Между легитимной и активной разница как между небом и землей. Вот сейчас выступают антиглобалисты. Я считаю, что это, хотя и не цивилизованная, но активная форма протеста, она набирает все большую и большую силу и получает все большую и большую поддержку у населения всего мира. Этому надо учиться. За время Советской власти, наверное, атрофировались активные позиции, которые были у наших дедов, совершивших революцию. К сожалению, это надо признать.

     АВТОР: Да, вы правы. Ведь как выражалось волеизъявление народа? Это собрание, голосование, а взять булыжник - орудие пролетариата - об этом уже позабыли.

     ПОПОВА: Воспитательный процесс, идеологическая работа, которая должна быть основой всей деятельности КПСС, - этого не проводилось. КПСС была встроена в структуру государственной власти, а свою основную задачу она не выполняла. И в КПСС порой шли для того, чтобы по ступенькам государственной власти достичь чего-либо: сделать карьеру, получить квартиру или какие-то льготы.

     И вот так вышло, что в 93-м году в сентябре, когда получаю информацию о том, что Верховный Совет оцеплен проволокой Бруно, которая запрещена мировым сообществом для применения, что в Доме Советов отключили свет, воду, канализацию, можно понять мое эмоциональное состояние: я не могла даже есть. Я представляла, что там творится, и у меня было такое внутреннее сопереживание, такое сострадание с теми людьми, которые находились там. Помню еще такое. Мы назначили партийное собрание Ленинского района на 3 октября. Собрались в актовом зале администрации, это благодаря тому, что глава района Валентин Иванович Буравлев четко определил свое отношение ко всем этим событиям, он был с нами до конца. Ведем обсуждение текущего момента, забегает одна из участниц собрания: "В Москве стреляют!" Вот это "стреляют!" было для всех нас шоком.

     Спустя год я столкнулась с таким фактом. Ехала в автобусе, давили со всех сторон. Люди возмущались ростом цен, дороговизной жизни. Я вставила реплику: "А что вы хотите? Вспомните, как в октябре прошлого года расстреляли Верховный Совет!" - "В каком октябре? Когда это было?" - "В прошлом году". Люди не то что забыли, они даже пропустили мимо своего сознания и, к сожалению, таких немало, для которых события 93 года - разгона высшего представительного органа государственной власти, антиконституционного Указа президента - прошли мимо. И так становится больно от того, насколько страшным бывает мещанство.

     АВТОР: Я помню, 4 октября, когда танки расстреливали Верховный Совет, я вышел на площадь Революции, а здесь был базар, он был весь полон народу, кругом очереди. Все только думали о куске хлеба, о том, что лично ему надо, и никто в знак протеста даже не плюнул в адрес Ельцина, возгласа возмущения не подал в адрес сволочей, ведь своих же расстреливали!

     ПОПОВА: Вот это мироощущение мещанского бытия, горько сознавать, но у многих было. Вспоминаю первую приемную, где сидел Сумин, - тогда еще было двоевластие и Петр Иванович вынужден был располагаться в здании областного Совета. Так вот в первой приемной по телевизору передают: Растропович играет на Красной площади. С тех пор, как увижу, что играет Растропович, у меня все сжимается внутри, думаю: что случилось на этот раз? А тогда вышел от Петра Ивановича Уткин. В то время я была депутатом областного Совета, а он - глава Копейска. Я подхожу к нему: "Ну, как дела, Владимир Петрович?" Он даже не смог ответить - в таком был подавленном состоянии.

     И еще помню такой момент. Когда уже был разгромлен Верховный Совет, а у нас в областном Совете проходило узкое совещание оппозиции. Мне кажется, вы там тоже были.

     АВТОР: Да, я присутствовал.

     ПОПОВА: Сейчас, может быть, все это воспринимается несколько наивно и романтично, а тогда, помнится, всерьез предлагали: подпольную типографию организовать, создать рабочие дружины и т.д. О положении в Москве Петр Иванович наверняка знал больше нас как депутат Верховного Совета, он осознавал всю глубину трагедии. Когда кто-либо что-то предлагал, он лишь кивал головой: "Да, да, да". Я думаю, при его знании всей сложности проблемы вот такая активная позиция людей, принимавших участие в этом мини-совещании, наверняка побудило его к мысли, что надо создавать народный фронт или движение, которое потом было названо "За возрождение Урала". Инициаторами его были, на мой взгляд, участники этого совещания. Это были первые толчки, первые шаги, первые мысли, вбрасываемые Петру Ивановичу. И он тоже ощущал, что есть костяк, на который можно опереться, потому что, мне кажется, последнее десятилетие XX века можно считать в России веком предательства. И это уже считается нормальным явлением, это считается умением жить, умением вписаться в эту систему, быть благоразумным. Ну, что тут говорить, слаб человек.

     На следующий год была демонстрация, посвященная Октябрьской революции. В силу каких-то обстоятельств я оказалась рядом с Юрием Ивановичем Холщигиным, мы на трибуне стоим. Ко мне подходит какой-то мужчина и просит: "Прочитайте вот это стихотворение! Прочитайте, умоляю вас!" И я прочитала.

     "Расстреляли Россию из танков,
     Расстреляли Советскую власть.
     И на куче людских останков
     Людоедская власть упилась..."

     АВТОР: Это стихотворение вам передал полковник запаса, фронтовик Леонид Иванович Аксенов. Он читал нам эти стихи - на партийном собрании, на митингах. Эти стихи прислал ему фронтовой друг, а он распространял их в Челябинске.

     ПОПОВА: Это стихотворение, на мой взгляд, имеет не только большое общественное и эмоциональное звучание, оно еще и в художественном плане ценно. Вот вслушайтесь в эти раскатистые строки:

     "Расстреляли Россию из танков,
     Расстреляли Советскую власть..."

     Тогда я прочитала эти стихи с таким накалом, что не забыла по сей день. Такое остается на всю жизнь.

     Когда погружаешься в такие воспоминания, всегда задаешь себе вопрос: "Какой выход из той ситуации, в которую попала Россия?" Ну, надо мыслить категориями масштабными. Вчера по телевидению говорят: в Америке свет отключился - произошла техногенная катастрофа, в другой точке земного шара тоже случилась авария. Весь мир погружается в какой-то хаос. Так вот, на мой взгляд, нам в России надо сохранить тот внутренний потенциал, который всегда, в любой ситуации, при любой катастрофе был присущ русским людям. Русские, как Иванушка-дурачок, свой ум не показывают, скромны, сохраняют свое внутреннее состояние. Они могут преодолеть все. Но самое главное, чтобы было общение, общинное мироощущение.

     Я сейчас люблю читать газету "ЗОЖ" ("Здоровый образ жизни"). Не потому что там рецепты от болезней, а потому что она несет ощущение общинного бытия: мы друг другу помогаем. Конечно, она далека от политических обобщений, тем не менее, прослеживается такая мысль: сверху власть давит на людей, а мы создаем свой микроклимат, создаем свое бытие. Трудно нам, но мы в общении с природой, в общении друг с другом, благодаря передаче опыта жизни от одного к другому сохраняем свою суть.

     АВТОР: Я знаю, что вы - активный член клуба "Оптималист" - это на бытовом уровне и руководитель областного совета движения женщин нашей области. Вы обмолвились о том, что вам не удалось собраться 22 сентября 93 года, а потом-то вы все-таки собрались!

     ПОПОВА: Знаете, идея объединения женщин подспудно жила во всех нас. И позднее, когда я стала депутатом областного Законодательного собрания, не раздумывая, я сразу решила посвятить себя объединению женщин. И вот в мае 97 года мы провели первые депутатские слушания по вопросу: "Проблемы семьи, материнства и детства". Тогда открытым текстом было сказано, до чего довела федеральная власть, в том числе и областная в лице Соловьева, который говорил: "Если вам нечем кормить детей, не рожайте!" А в сентябре 97 года женщины, которые разделяют наши взгляды, были приняты губернатором области Петром Ивановичем Суминым. Вот тогда-то мы подняли вопрос: как объединить всех женщин в одно мощное женское движение по защите семьи, материнства и детства? Так родилась идея формирования того, что мы сейчас называем движением женщин Челябинской области. В Уставе у нас четко заложено: эффективно взаимодействовать с органами власти по продвижению женских инициатив, которые касаются защиты семьи, материнства и детства. В связи с этим хочу сказать: да, в этой части мы тесно взаимодействуем с местной властью и будем впредь взаимодействовать, но одновременно будем ставить под контроль принятие тех или иных решений по той проблематике, которую называем "сохранение семьи".

     АВТОР: Нынешняя областная власть помогает вам?

     ПОПОВА: Я хочу сказать, что со стороны Петра Ивановича Сумина мы получаем абсолютную поддержку во всех наших начинаниях. Женщины Челябинской области, которые активно работают в областном совете женского движения, искренне благодарны Петру Ивановичу за такую позитивную, нравственную позицию. Ибо вообще все в обществе оценивается по отношению к женщине и детям.

     АВТОР: Должен заметить, что Петр Иванович, как никто другой из губернаторов, защищает социальные интересы трудового человека.

     ПОПОВА: Я хочу сказать, что наша работа продолжается. Может быть, не в такой обостренной форме, какой она была в 91-м и 93-м годах, но мы стремимся выразить свое отношение к происходящему, оказать посильную помощь людям или в продвижении законодательных инициатив. Вот, например, за последние годы отменили звание матери-героини. А я считаю, это одно из ярких достижений Советской власти. Придя к власти, демократы решили: "Уберем эту систему!" И все женщины, которые имели почетное звание матери-героини, ордена и медали, лишились всех льгот, которые были прописаны при получении этой награды. А во-вторых, многодетные матери фактически оказались без внимания со стороны государственной власти: как хотите, так и решайте свои проблемы! Так вот в 99-м году мы провели эстафету материнского подвига. Петр Иванович принял сто матерей, которые воспитали достойных детей. По два человека с каждого города и района были на этом приеме. Мы неоднократно писали о возвращении звания мать-героиня. У нас есть справочник "Женские организации России". Так мы написали всем руководителям достаточно крупных женских организаций: "Поддержите нашу инициативу!" Сначала из Министерства труда и социального развития пришло, знаете, какое письмо: "Так много льгот, так много льгот! Возвращаться к прошлому не будем". А через некоторое время через депутатов Государственной думы мы снова инициировали этот вопрос. Депутат от Челябинской области Михаил Гришанков пишет нам в ответе, что в принципе в Комитете по проблемам семьи, материнства и детства, который возглавляет Светлана Горячева, этот вопрос рассматривается. А потом еще пришло из Министерства в Комитет сообщение, что этот вопрос в стадии обсуждения.

     АВТОР: Так пока еще этот вопрос не решен?

     ПОПОВА: Нет, еще не решен. Разрушить проще пареной репы, а вернуть какую-то социально значимую льготу - у властей нет денег. Эта позиция порочна. Ищите, на то вы и власть! Приходится инициировать общественное мнение.

     Сейчас я работаю председателем комитета по семейной политике в Управлении социальной защиты населения. На днях в приемную вошла женщина - мать пятерых детей, спрашивает: полагаются ли ей льготы? То есть наша инициатива уже на слуху. Мы работаем в этом направлении, пишем, обращаемся. Я думаю, все равно продавим это.

     АВТОР: Я помню, будучи заместителем председателя Законодательного собрания, вы организовали волнующую встречу с матерями, у которых погибли сыновья в Афгане или в Чечне. Вы участвовали в улучшении их бытовых условий. Это тоже работа вашего совета?

     ПОПОВА: Да, наш совет работает во многих направлениях. У нас четко выстроена схема. Во-первых, защита социальных прав работающих женщин. Мы заключили соглашение с профсоюзами о том, чтобы взаимодействовать в этом направлении, чтобы женсоветы предприятий принимали активное участие в подготовке коллективных договоров и прописывали в них позиции, которые защищают их права. Надо прямо сказать, что Трудовой кодекс на государственном уровне свел до минимума возможности защиты прав женщин. До минимума, дальше некуда! Остальное все оставлено за предприятиями: если вы добьетесь - ваше дело, а не добьетесь - ваша беда. В этом вопросе мы выходим на женсоветы предприятий. Я думаю, эта форма работы будет иметь достаточно серьезное продолжение на перспективу, потому что рост бедности как факт присутствует в нашем обществе.

     Следующее направление - это работа с солдатскими матерями. Военные действия в Чечне вновь вернули нам понятие: солдатские матери. Это защита их социальных прав, взаимопомощь. И в этом вопросе нижайший поклон Петру Ивановичу Сумину. Все наши проблемы, все вопросы, по которым к нам обращаются, на областном уровне решаются. Это четко под его контролем.

     Недавно в одной из газет прочитала: в человеческом сознании существует семь условий страха: страх потерять работу, страх потерять ребенка, страх быть убитым и т.д. Вот это состояние страха угнетает человека, все его внутренние резервы, по сути дела, приводит человека к тому, что он абсолютно не может сопротивляться. Все эти проблемы валом на него надвигаются. Мы и взяли под свою опеку все те клубы, которые существуют, особенно семейные. В Копейске с 92 года существует клуб "Эдельвейс". Он занимается туризмом, но это семейный клуб. Бабушки и дедушки - первое поколение, их дети - второе и внуки - третье. Пожалуйста, члены этого клуба облазили почти все горные вершины нашей области. Я сама ходила с семьей в горы и прекрасно понимаю, что это значит: Какое радостное ощущение - преодолевать трудности! А потом сколько воспоминаний! Вот оно - формирование здоровой семьи. Дух взаимодействия, взаимопомощи, взаимоподдержки. Этот клуб и подобные ему мы всячески поддерживаем. А это все, думаю, помогает формировать позитивное мышление при нынешних сложных условиях.

     АВТОР: По вам, Людмила Александровна, не скажешь, что вы - пессимист, что поддаетесь хандре. Видимо, семь условий страха, которые существуют в окружающем мире, бессильны оказать воздействие на вас. Или вы нашли систему защиты и противодействия всему этому?

     ПОПОВА: Нашла защиту, причем, прежде всего, в том, что купаюсь в проруби. Холодная вода снимает все стрессы. Это вопрос, как говорится, физической защиты. А еще есть и система защиты духовной. Я не скрываю, что с большим чувством трепета езжу в Сергиев Посад, посещаю Лавру, общаюсь с людьми высокого духовного уровня. Там я сделала для себя открытие: сколько в мире было всяких бед, а Лавра стояла, стоит и будет стоять вечно. И это вселяет чувство такой уверенности, несмотря ни на что. То, что мы называем чувством русского человека, - это вера внутренняя, духовная, христианская, вера в человека. Недаром слово "христианин" звучит почти так же, как и "крестьянин". То есть это человек, который связан с землей. Это только в России такое почитание Христа.

     АВТОР: Людмила Александровна, рассказав так много, вы почти ничего не сказали о своем участии в событиях 93 года. А ведь вы выезжали на заводы, встречались с трудовыми коллективами, призывали их встать на защиту Советов.

     ПОПОВА: Да, да. Вы знаете, почему мне трудно вспоминать об этом? Потому что я испытываю такую боль, такую горечь! Настолько с открытой душой шла я к людям, надеялась, что их сознание будет открытым навстречу моей душе. Хотелось услышать от людей: да, мы за то, чтобы была справедливость, мы против Ельцина. Но в ответ чаще всего чувствовала настороженное молчание. Видимо, чувство страха было сильнее разума. А когда в 96-м году были выборы президента и когда, как член избирательной комиссии, я увидела результаты голосования, со мной был шок, со мной произошел нервный срыв.

     АВТОР: То же самое испытал и я.

     ПОПОВА: Конечно, можно сказать о том, как я выходила на радио "Новая волна-2", выступала с обращением к населению. Я делала все, что было в моих силах, на что была способна. Но открытость моей души, к сожалению, не нашла отклик в сердцах тех, перед кем, по сути дела, я обнажалась.

     АВТОР: Ну да, вы тогда откровенно говорили, что защищаете Советскую власть и будете стоять до конца. К сожалению, так нас и не поняли.

     ПОПОВА: Сейчас, конечно, левеет сознание. Большинство населения мысленно возвращается к советским временам с большим позитивом. Даже если взять киноискусство, то наиболее честные и талантливые режиссеры берут за основу произведения советского времени. Возврат к прошлому с позитивным ощущением просматривается. Другое дело - успеет ли созреть общественное сознание до полного разрушения России? Такие опасения существуют. Я откровенно поделюсь своей тревогой: когда происходит реформирование железной дороги, единой энергосистемы, к чему это приведет? К полному разрушению связей на огромной территории, которая называется Россия. Это тоже происходит целенаправленно. Я помню, как Галина Старовойтова заявляла: "На территории Советского Союза должно быть пятьдесят демократических государств!" И вот к этому они стремятся, к этому идут. Наше объединение женщин для того и существует, чтобы взять под контроль действие депутатов. Я прямым текстом говорю: будем брать под контроль действия депутатов в решении тех или иных социальных вопросов. Потому что наши женщины уже перестали рожать. А это в России важнейшее условие сохранения семьи, населения и самой России.

* * *

     Нашу беседу прервал телефонный звонок. И после него мы еще долго говорили о том, что нужно сделать для того, чтобы сохранить наше Отечество, семью, русский народ. Обо всем этом Людмила Александровна говорила с внутренней болью в сердце и душе. Невольно чувствовалось: все, о чем она говорит, давно наболело. А главное, она не только обращает наше внимание на кровоточащие раны России, но и сама делает многое для того, чтобы залечить их. Такова ее цельная и созидательная натура.

 

---