Анатолий БЕЛОЗЕРЦЕВ. Расстрелянная осень

 

ЛЮДИ ЛОЖИЛИСЬ ПОД ТАНКИ

     В октябрьские дни 93-го я встретился с одним из тысяч защитников дома Советов - председателем экономического совета, который существовал при Челябинском областном Совете народных депутатов, Александром Дмитриевичем Кауновым. Встретился в хирургическом корпусе городской больницы, куда Александр Дмитриевич, прихрамывая, пришел для того, чтобы сделать перевязку. В Москве он был зверски избит бейтаровцами, и вся тяжесть и боль переживаний бурлили и клокотали в нем. Во время нашей встречи в горбольнице он рассказал мне потрясающие эпизоды.

     – С 28 сентября народные депутаты находились в осажденном Доме Советов. Без воды, без тепла, наконец, без горячей пищи. И вот когда в воскресенье, 3 октября, мощная колонна москвичей прорвала кольцо блокады и подошла к зданию Верховного Совета, можете представить состояние осажденных. Они испытывали чувство радости, свободы, скорой победы. А в это время из окон городской мэрии и гостиницы "Мир" прицельно и методично стреляли в мирную толпу снайперы, засевшие там. С какой целью? Думаю, с одной - чтобы спровоцировать ответные действия. И они добились своего. То тут, то там падали совершенно безоружные москвичи. Буквально рядом со мной упал 50-летний мужчина. Прозвучал клич: "Бей снайперов!" - и разъяренная толпа бросилась к мэрии и, можно сказать, голыми руками взяла ее.

     А потом разыгралась драма у телецентра "Останкино". Заметьте, генерал Альберт Макашов и не собирался штурмовать телецентр (при нем всего-то было пятеро вооруженных людей), а пытался вести переговоры с руководством телевидения о том, чтобы народным депутатам предоставили эфир. Рядом с Макашовым находился гранатометчик, как потом выяснилось, подосланный провокатор. Его оружие было на взводе. И вот то ли из здания телецентра, то ли откуда-то со стороны кто-то нарочно, чтобы спровоцировать бойню, а может быть, у кого-то сдали нервы, выстрелили в гранатометчика. Оседая на раненую ногу, тот ответил огнем. Спецназовцы из отряда "Витязь", засевшего в телецентре, только того и ждали. Начался расстрел почти безоружных людей...

     Когда в Доме Советов стало известно о том, что в столицу вызваны воинские части, было решено предотвратить возможные столкновения. Нас собрал Вениамин Соколов, председатель Совета Республики. Он сказал нам: "Я получил сведения, что в Москву входят войска. Давайте, как в девяносто первом, выйдем навстречу парламентерами. Не дай Бог, начнут стрелять на улицах Москвы".

     Мы направились на Ленинградское шоссе, нас обогнали машины ГАИ. Выехали за пределы Химок. Видим на 33-м километре пост ГАИ и поворот на станцию "Сходня". Дальше ехать не было смысла, и мы сами остановились у этого поста. Подошли гаишники, объяснились. Часа через полтора на нескольких "Жигулях" подъехали спецназовцы. Недолго думая, нас - в машины и на Петровку, 38. В машине конвоиров работала радиостанция. Слышим крик, командир танка: "Что делать? Они ложатся под гусеницы танков!" - "Кто ложится?" - "Женщины, старики, человек сорок. Что делать?" - "Езжай прямо. Они же в наших стреляли в "Останкино"...

     В пять утра нас привезли на Петровку. Повели через турникет и во дворе начали бить. Потом погнали на пятый этаж. Били на лестнице, в пах, прикладами по ребрам, ногам, рукам. Кричали с матом: "Мы вас, коммуняков, сволочей-депутатов, всех перестреляем".

     Меня били шестеро молодых, веселых, кудрявых парней в штатском. Наверняка это бейтаровцы. Надо отдать им должное, били квалифицированно. Потом привели в божеский вид - сняли несколько раз на телекамеру. То и дело угрожали: "Выведем во двор - расстреляем". Я не выдержал, ответил: "Стреляйте, мне такая жизнь все равно не нужна". Передернули затвор, но стрелять не стали, передумали. Пришел русский офицер, сказал: "Хватит, а то забьете до смерти!" Обыскали, стали снимать показания. Обнаружив в кармане красное удостоверение, снова стали огрызаться: "Ты, сука, еще был зампредседателя облисполкома? Так ты из администрации? Тогда вообще гад и предатель..."

     А в это время из соседних камер доносились истошные крики - там тоже били наших мужиков...

     Александр Дмитриевич умолк, потом добавил задумчиво:

     – Вот сейчас октябрьским событиям дана оценка: мол, подавлен бунт коммуно-фашистов. Это чушь. Я был в Доме Советов - он напоминал мне Ноев ковчег. Среди его защитников видел самые различные слои нашего общества: и коммунистов, и христиан-демократов, и национал-патриотов, и даже президента Калмыкии Илюмжинова, которого никак не заподозришь в симпатиях к коммунистам. Находились там и откровенные фашисты, но их было мало, а в ночь на 4 октября, почувствовав опасность, они покинули здание. Кто же были остальные? Разве назовешь "коммуно-фашистами" женщин и ветеранов Великой Отечественной войны, которых было немало? А разве назовешь "коммуно-фашистами" подростков, вроде мальчика Коли, который, проявив изобретательность и отвагу, пронес через все заслоны мегафон для осажденных?

     Я был свидетелем, как эти люди делились последним куском хлеба и глотком чая, но они не уходили с баррикад. "Умрем, но не покинем Дом Советов!" - решили они. И вот этих-то людей расстреляли в первую очередь.

     На мой взгляд, - завершая рассказ, заметил Александр Каунов, - в первых числах октября в Москве произошла великая трагедия, в которой нет ни победителей, ни побежденных, а проиграли буквально все: и противники президента, и его сторонники. Главное, в эти дни потерпела поражение не псевдо, а истинная демократия, ее безжалостно растоптали власть имущие...

     Спустя несколько лет, выступая на митинге у Вечного огня, посвященном памяти павших защитников Дома Советов, Александр Каунов заявил:

     - Несмотря на весь трагизм тех событий, я прожил там лучшие дни своей жизни. Я не только видел мужество и святое самопожертвование своих соотечественников, я сам испытал там самые высокие человеческие чувства, и уже этим счастлив!..

     Я привел рассказ очевидца, который, нисколько не сгущая краски, свидетельствует о том, что творилось в октябрьские дни в Москве.

     Как могло случиться такое, когда один человек с оружием в руках пошел на другого, когда на глазах всего мира бывшие "афганцы" расстреливали своих же братьев, добровольно охранявших Дом Советов, когда, наконец, озверевшие спецназовцы, словно пиночетовцы, избивали до полусмерти безоружных, не оказавших никакого сопротивления соотечественников.

     Думается, здесь вполне уместно привести беседу о тех трагических событиях с нашим земляком, известным русским поэтом Валентином Сорокиным, автором многих талантливых поэм и стихотворений о России и родном Урале, о высоком назначении русичей. За свое вдохновенное творчество В. Сорокин удостоен Государственной премии имени М. Горького, литературной премии имени А. Твардовского и Международной литературной премии имени М. Шолохова. Его поэтическое слово часто звучит на митингах и встречах, организуемых истинными патриотами России. Это о нем классик современной литературы Юрий Бондарев сказал: "Валентин Сорокин - выдающийся поэт России!"

 

---