"Молодая Гвардия", октябрь 1993 г.

 

ХАТЮШИН Валерий Васильевич

 

"КРУГОМ ИЗМЕНА, ТРУСОСТЬ И ОБМАН..."

     Слова заголовка этой статьи принадлежат, как многим известно, последнему русскому императору Николаю Второму, записавшему их в своем дневнике накануне отречения. Слова эти в еще большей степени соответствуют времени, свидетелями которого являемся мы. Ведь если после семнадцатого года русская белая армия еще как-то сопротивлялась иудобольшевистской власти, а ограбленное и уничтожаемое крестьянство подняло по всей России восстания, то нынешняя армия беспрекословно, шкурнически захлебнулась в собственной измене присяге, народу и государству, а ограбленные селяне покорно и трусливо подчинились сионодемократическим "реформам", молча поплелись в "рынок", как на скотобойню.

     Собственно говоря, сбылось абсолютно в с ё, что предсказывала наиболее здравомыслящая русская патриотическая пресса на протяжении последних трех лет. О н е и з б е ж н о с т и установления демократической ельцинской диктатуры в России мне пришлось писать еще в феврале 1991 года ("Для чего "демократам" власть?", "МГ", 1991, №6) - задолго до августовского "путча". И вот теперь, в октябре 1993-го, когда закрыты все русские патриотические газеты, когда запрещено и разгромлено большинство противостоявших ельцинскому режиму организаций и движений, когда попран Основной Закон, когда Москва обагрилась русской кровью и на глазах у всего мира из танков расстрелян Верховный Совет, или говоря прямо и кратко: когда насильственно установлена авторитарная диктатура и выборы нового президента под большим вопросом, - как после всего этого можно бодрым голосом на всю страну по телеящику заявлять: патриотическая печать "клеветала на демократов"?..

     Так что же на самом деле произошло в конце сентября и в первых числах октября? Все, кто живет за пределами Москвы, получали информацию о тех событиях через радио и телевидение, которые подавали ее в крайне искаженном виде. Уже сейчас по имеющимся фактам и свидетельствам очевидцев можно твердо говорить не только о новой демократической провокации (очередном "поджоге рейхстага"), не только о подготовленной для русских патриотов коварнейшей ловушке, но более того - о тщательно разработанном на самом высоком правительственном уровне с участием всех силовых структур задолго до тех трагических дней - п л а н е по изменению государственного строя в России и сокрушению оппозиции.

     Государственный строй в нашей стран, несмотря ни на какие "реформы", к тому времени все еще оставался советским, что было закреплено Конституцией. И потому удар был нанесен ельцинским окружением с помощью "указа №1400" не по несговорчивому Хасбулатову и "отщепенцу" Руцкому, а в первую голову - по статье 121 Конституции Российской Федерации. Не с Хасбулатовым и Руцким "боролся" Ельцин. Он (как назначенный тайным мировым правительством на должность "президента") выполнял п л а н этого правительства по ликвидации власти Советов в России. Просто пришло время. И надо было этот план осуществлять. Будь на месте председателя Верховного Совета кто-то другой - с ним обошлись бы точно так же.

     События сентября-октября 1993 года - это второе действие спектакля, начатого августовским двухлетней давности "путчем". Свою статью, написанную в сентябре 1991 года под названием "Переворот по плану "Икс" ("МГ", 1992, №1) я заканчивал такими словами: "Но уже через месяц (после августа 1991 г. - В. X.) средства массовой информации стали усиленно навязывать мысль о неизбежности второго этапа "военного переворота"..."

     Теперь этот второй акт кровавой драмы назван "вооруженным мятежом". Давайте же хладнокровно проследим хронологию сентябрьско-октябрьских событий, свидетелями которых мы явились и которые навсегда войдут в русскую историю как урок жуткого коварства разрушителей нашего Отечества.

Колючая проволока демократии

     18 сентября - за три дня до ельцинского "указа №1400" Александр Руцкой был гостем телепередачи "Политбюро". В конце этой передачи - в прямом эфире - ведущий Политковский в честь дня рождения вице-президента преподнес ему загадочный подарок: статуэтку мальтийского рыцаря. Кроме того, А.Руцкому были подарены цветы, в которых, как сказал ведущий, "есть три шипа"... Символика тех подарков, конечно же, была не случайной и порождала массу предположений. На нее обратили внимание многие.

     Давно уже демпресса не скрывает факта принятия "президента" Ельцина в одну из высокопоставленных европейских масонских лож и присвоения ему чина "рыцаря Мальтийского ордена". Во время вручения подарков А.Руцкому телекамера крупным планом показала лицо вице-президента: оно было радостно. Александр Владимирович искренне и широко улыбался. Если даже и не пытаться разгадывать смысла врученных ему подарков, все равно уже тогда было понятно: мы стоим накануне каких-то очень серьезных перипетий в коридорах российской власти. (Теперь-то мы знаем, чем обернулись для Руцкого шипы в цветах...)

     21 сентября "указ №1400" автоматически - статьей в Конституции - вице-президента возводил в должность президента. Можно сказать, первый подарок Политковского сработал мгновенно (второй сработает через две недели), предположения сбывались и заставляли задуматься еще глубже. Ровно две недели Александр Руцкой - не самозванно, а согласно Основному Закону - находился на высшей должности исполнительной власти. И он на этой должности просто обязан был остаться и дальше, если бы "цивилизованный мир" навязал нам демократию ради соблюдения Закона и хотя бы для видимости проявлял уважение к чужой Конституции. И в первую очередь - если бы такой исход планировался закулисными кукловодами. Как мы потом увидели, вовсе не для этого задумывался план ликвидации российских Советов.

     Мы осуждены жить во времена, которые ничем не отличаются от театра абсурда. Дело в том, что пункты 6 и 10 статьи 121 были внесены в Основной Закон и утверждены сессией ВС именно тогда, когда Верховный Совет России возглавлял сам Борис Ельцин. А в июне того же года он, став президентом и положа руку на эту самую Конституцию, давал к л я т в у перед всем народом России беспрекословно ее соблюдать и охранять от любых на нее посягательств. И вот теперь тот, кто обязан был первым выступить на ее защиту, ее же и попрал.

     Население российское, не говоря уже про демократов, может сколько угодно оправдывать Ельцина: мол, Конституция - брежневская, мол, Верховный Совет и съезд мешали ему проводить "реформы", мол, в парламенте засела партноменклатура и т.д. (Кстати, Уголовный кодекс у нас ведь тоже до сих пор - брежневский, "коммунистический", однако, пока никому не приходит в голову по этой причине от него отказаться...) Подобными демагогическими самовнушениями можно заниматься до изнеможения. Но история строга, она не реагирует на нашу словесную шелуху и все расставляет по своим местам. Думается, и демократы это прекрасно понимают. Историей Ельцин будет заклеймен. Заклеймен как узурпатор власти, как изменник собственной, данной народу клятве не нарушать Закона. Тут все просто. Уже через несколько лет жалких оправданий о "революционной целесообразности" "указа №1400" никто не будет слушать. Этот "указ" н а в с е г д а ляжет черным пятном в кровавой странице русской истории конца XX века.

     История свое дело сделает. Но она не способна вернуть преступно загубленных человеческих жизней. После 21 сентября многим из тех, кто пришел защищать Дом Советов, оставалось жить ровно две недели. Эти две недели были даны русским людям для испытания. Лучшие из них (меньшинство) это испытание выдержали. Я здесь подразумеваю не только погибших, но и всех, кто морально, кто всем своим сознанием был на их стороне. Остальные (большинство) еще раз показали, что они не достойны Божьего спасения. Трусость, эгоистичность, национальная деградация большинства п о з в о л и л и отдать на заклание лучших и узаконить в России власть диктатуры. Слова Николая Второго явились для нас пророческими.

     К Дому Советов (так с тех дней стал называться бывший ельцинский "Белый дом") потянулись люди, сознающие себя русскими патриотами. Вернее говоря, сюда пришел настоящий русский народ - те, кто больше не в силах был терпеть демократическое иго. Они начали строить баррикады. Надо было видеть и слышать, какие плакаты люди держали в руках и расклеивали на стенах Дома Советов, какие читали стихи и какие речи произносились из громкоговорителей, чтобы понять людское презрение и ярость к их врагам, засевшим в Кремле и доставшим этот народ до печенок. По приказу Ерина и Лужкова к Дому Советов были стянуты внутренние войска, милиция и ОМОН. Телевидение и радио обложили народное выступление информационной блокадой. Страна по крохам и слухам собирала осколки сообщений о событиях в Москве на Краснопресненской набережной.

     Их было не так уж и много - в десятимиллионной Москве. Но это был народ, а не одураченное население. Те, оболваненные, 26 сентября заполонили Красную площадь, где присутствовал сам смещенный "президент", и разинув варежку глазели на дряхлого "американца" Ростроповича, картинно и неестественно размахивающего руками перед заокеанским оркестром, игравшим не глядя на его бессмысленные размахивания. Затем часть этого пустого населения отправилась на Манеж - на демократический митинг в поддержку действий Ельцина. Остальные пошли смотреть телевизор.

     Да и что взять с жителей столицы, когда они на каждом шагу читают "Московский комсомолец" - эту ультрабольшевистскую, мерзопакостнейшую газетенку, одно прикосновение к которой у нормального человека должно вызывать отвращение? Теперь уже можно констатировать: население города, поглощающее такую блевотную газетную жвачку, обречено на умственную деградацию, если еще поголовно не деградировало. И ждать от этого города ничего хорошего уже нельзя. Именно здесь сосредоточены в настоящее время (как в начале века - в Петрограде) все бесовские силы и именно здесь население подвержено самому сильному влиянию сатаны. "МК" - наиболее откровенный, если не самый разнузданный сатанинский печатный орган.

     А возле Дома Советов находились те, кто и с к р е н н е защищал измученную, изнасилованную Россию, растоптанный Закон, будущее своих детей и даже трусливых обывателей, отсиживавшихся у себя на кухне. Радио, телевидение, демократическая пресса нагло врали о жалкой кучке пьяных идиотов, зачем-то торчащих у "Белого дома". Но удивительно - вновь, как в какие-нибудь 70-е годы, люди узнавали правду (хоть и усеченную) из зарубежных радиоголосов! (Вспомним, как перед сентябрьским государственным переворотом демократы верещали об опасности цензуры со стороны Верховного Совета и о защите свободы слова в средствах массовой информации. Впрочем, чего иного от них ждать: демократия - это и есть ложь, цинизм, кровь и насилие.)

     В те дни с балкона Дома Советов ораторы все как один говорили об обязанности общества отстаивать свою Конституцию. И все же не Конституцию пришел сюда защищать народ. Не в ней дело. Русские веками жили без Конституции. Люди истосковались по порядку в стране, по нормальной человеческой жизни, они желали такой власти, которая дала бы им возможность спокойно жить и работать, которая оберегала бы будущее их детей. А для этого, как уже многие из них понимали, власть должна быть р у с с к о й. Порядок же обеспечивается главным образом не Конституцией, не Уголовным кодексом, а самосознанием общества, стоящего на справедливости. Без веры в справедливость жизнь нормального честного человека бессмысленна. На обмане, приспособленчестве и корысти долго существовать невозможно. Не выдерживают нервы и душа, тем более душа православная, изначально отторгающая волчий мир и волчьи законы. На нас же, по крайней мере с 1990 года, со стороны государства обвально обрушилась чужая ложь и враждебная несправедливость, перешедшие в конце концов в откровенную безнравственность и насилие. Но и без Конституции теперь уже не может быть гарантированного порядка. Когда отвергается Закон, тогда начинается террор.

     ...Стоял холодный промозглый сентябрь; по ночам люди жались к кострам, пели советские песни и не уходили. А днем со всей России сюда стекались ручейки народного гнева. Так прошла первая неделя великого мирного стояния. На восьмой день пошел затяжной дождь со снегом. Милиция, ОМОН и внутренние войска (солдаты дивизии им. Дзержинского) - с автоматами, в касках и бронежилетах против безоружных людей - оцепили Дом Советов по всему периметру, натянули колючую проволоку (режущую, кольцевую, белого цвета) и установили водометы. В Доме Советов - отключили электричество, телефоны, воду, канализацию. Связь с внешним миром для депутатов и защитников Верховного Совета России была полностью прекращена. Началась их жестокая блокада. Каскоголовые упыри не пропускали к ним н и к о г о и н и ч е го - ни депутатов, ни прессу, ни продукты питания, ни медицинскую помощь. А тех, кто пытался прорваться с внешней стороны оцепления, - беспощадно избивали дубинками. (Слава Богу, что в августе 1991 года бестолковые "гэкачеписты" не отключили Ельцину в "Белом доме" канализацию! Иначе у него был бы такой козырь для оправдания!)

     Все ждали от Верховного Совета и ежедневно работавшего в те дни съезда народных депутатов каких-то решительных действий, какого-то выхода из создавшейся ситуации. Всем было ясно, что диктаторы мирно не уходят. Но и Хасбулатов, и Руцкой, и вновь назначенные силовые министры Баранников, Ачалов, Дунаев - все выжидали... Они просили людей только об одном - не расходиться. И люди стояли день и ночь. Время от времени депутаты из громкоговорителей заверяли их в полной поддержке парламента армией и флотом. Несколько раз зачитывалась телеграмма офицеров Северного флота, грозящихся из-под земли достать тех, кто поднимет руку на Верховный Совет.

     На восьмой день "двоевластия" Конституционный суд предложил обеим противостоящим сторонам пойти на компромисс (после нарушения Конституции!): согласиться с так называемым "нулевым вариантом" - с возвращением к положению до 21 сентября и с одновременными перевыборами Верховного Совета и президента в декабре 1993 года. В. Зорькин, этот фанатик компромиссов и "консолидации", спасший Ельцина еще на VII съезде народных депутатов, пожелал осуществить то, чего не удавалось до сих пор никому: повернуть часы истории вспять. Он, по сути, предложил всем сделать вид, будто ничего не произошло. Одним словом, Зорькин, в который уже раз, давал Ельцину шанс на "благородный" поступок. Но тот выполнял план...

     В российском театре абсурда Закон отказались защищать именно те, кто о б я з а н был это делать по долгу службы - милиция, прокуратура во главе с генеральным прокурором Степанковым, правоохранительные органы. Они приняли сторону беззакония. А московский ОМОН (отряд милиции особого назначения), обагрившийся за последние два года кровью русских патриотов, стал основной наступательной, ударной силой диктаторской власти. Режим платил им огромные деньги. Это говорит о том, как низко пала нравственность постсоветского общества.

     Армия же на самом деле, вопреки заверениям некоторых депутатов и нового "министра обороны", сохраняла свою обычную пассивность, невмешательство, "нейтралитет", безразличие к трагедии Родины, а прямее говоря - трусость. Народ мучился на баррикадах, стоя против вооруженных до зубов головорезов (вскоре они показали себя в беспощадном деле), но армия бездействовала, молча выжидала - чья возьмет. В сентябрьско-октябрьском столкновении полностью обнажилась никчемность когда-то громкого лозунга "народ и армия - едины", пришлось вновь, как и прежде, убедиться в продажности и ничтожестве высшего армейского руководства. Нежелание засвечиваться и подставляться не может быть оправданием военных людей в критической для страны ситуации. Офицер сознательно выбирает себе профессию, требующую от него не жалеть своей жизни ради спасения Родины. Приходится не первый раз повторять: слишком стыдно в наше время быть офицером. Встречая их на улице, всякий раз хотелось спросить: испытывают ли они хоть что-нибудь за измену присяге и Родине? Но останавливало ощущение бессмысленности разговора с ними.

     У Дома Советов люди сутками стояли под ледяным дождем и снегом, на пронизывающем ветру, голодные, промокшие насквозь - в оцеплении из омоновцев, овчарок и колючей проволоки. В самом центре Москвы. А мимо в свои теплые квартиры безмятежно проходили миллионы москвичей, не желая ни во что вмешиваться. Все преступления против России происходят только с молчаливого согласия обывателя. Этот обыватель все три последних года бессмысленно голосовал за развал и ограбление страны. Отсиделся он и в сентябре. В те дни миф о некогда воспетом гегемоне, двигателе истории, самом сознательном "рабочем классе" развеялся окончательно. Каждый день мы наблюдаем на улице и в метро спившееся мурло этого "рабочего класса".

     Российское население молча проглотило отречение царя, октябрьский переворот 1917-го и разгон Учредительного собрания 1918 годов. Очень скоро оно за это жестоко поплатилось. Точно так же проглотив два государственных переворота 1991-1993 годов, оно поплатится не менее, а скорее всего даже более жестоко.

     Особый разговор - об оппозиции. В октябре стало совершенно ясно, что ни ФНС, ни Русский Национальный Собор, ни Союз офицеров, ни РКП - вообще ни на что не способны, кроме громких речей у микрофонов, шапкозакидательских заявлений и бессмысленной говорильни на своих съездах. У них была, может быть, первая и последняя - з а к о н н а я, оправданная историей возможность начать самую активную, умную и организованную борьбу с антирусским режимом. На их сторону в п е р в ы е встал Закон и Верховный Совет. И они выпавшим шансом не воспользовались. Все это свидетельствовало: за широко разрекламированными оппозиционными организациями не стояло никаких р е а л ь н ы х, действенных сил, как, впрочем, не стояло этих сил и за Верховным Советом. Сентябрьский ельцинский переворот явился с м о т р о м истинных возможностей оппозиции. И смотр этот оказался довольно жалким.

     Мы уже говорили: осенние события 1993-го - это второй акт российской драмы, разыгранной в августе 1991-го... Однако, простой народ не обязан разбираться в политических хитросплетениях управителей мира. Почему все шишки закулисных интриг концептуальной власти должны валиться на простых людей, и почему они должны быть принесены в жертву? Вполне возможно, что сильные мира сего с о з н а т е л ь н о стремились до предела дискредитировать ельцинский режим, чтобы после замены его на новых с в о и х людей население России восприняло следующую власть с радостью и облегчением... И все же...

     Я видел, как 30 сентября на выходе из метро "Баррикадная" и "Пушкинская" омоновцы остервенело набрасывались на в с е х выходящих на улицу и били, били, били. Я видел, с каким вожделением они избивали ногами и дубинками лежачих. Было совершенно ясно, что это зверье - не люди, что они все чем-то накачаны, дабы вообще ничего не соображать, а только - разряжать энергию своей звериной психики в каждом ударе, получая от этого физиологическое наслаждение. Да, такими их сделали, натаскали, как овчарок, на людей. И трагедия их и нас состоит в том, что другими они уже не будут н и к о г д а. Уголовная власть погубила в них все человеческое, превратив в биороботов. А ведь их - десятки или даже сотни тысяч. Они, ненавидящие всех и всё, будут мстить нам до конца своей жизни при любой власти.

     Как бы мы ни понимали и ни объясняли сами себе ту осеннюю драму, главное состояло в том, что правящий режим окончательно сбросил все и всяческие маски, выставив на всеобщее обозрение свою истинную черную морду демократии. Когда омоновцы хватали каждого, кто зазевался у метро, и забрасывали в "воронки", то свидетели этих сцен выкрикивали: "Вот она, демократия! Смотрите, да это же самый настоящий фашизм!"

     А мне вспоминались циничные умники, рассуждавшие на страницах печати об "опасности русского фашизма" - от Кургиняна до Клямкина, вспоминался провокационный "Огонек" с полузабытым Коротичем, в каждом номере голосившим в паре с Евтушенко о приближении еврейских погромов. Так и не дождавшись их, разочарованные провокаторы умотали в Америку. Но оставшихся Черниченок и Рассадиных хотелось носом ткнуть: нате, любуйтесь, наслаждайтесь и запоминайте на все оставшиеся годы - вот он, русский погром, вот он, настоящий, в а ш, долгожданный фашизм!

     Впрочем, это был даже и не фашизм, а какой-то уголовный беспредел. У фашизма есть своя идеология, своя логика, свой порядок. А какая логика в избиении на улицах столицы всех, кто попадется под руку? Сорвавшийся с цепи хищный зверь - и тот так себя не ведет.

     Избиения людей на улицах продолжались несколько дней. Демпресса о них дружно умолчала и не вспоминала потом ни разу, как будто их вообще никогда и не было...

     Второго октября на Смоленской площади митингующие из "Трудовой Москвы" - единственные из оппозиции - вступили в схватку с омоновцами после того, как те забили насмерть пенсионера. И вооруженные головорезы, не готовые к физическому сопротивлению (это не женщин в метро лупить) отступили. Митингующие перегородили Садовое кольцо, возвели новые баррикады. Оттуда на ОМОН обрушился град камней, бутылок, металлических прутьев. Псы демократии, соблюдая дистанцию, попрятались под свои щиты...

     Демпропаганда начала интенсивную дискредитацию власти Советов: мол, советская власть все семьдесят шесть лет своего существования только тем и занималась, что давила и угнетала наш народ; мол, во всех несчастьях России виновата исключительно советская власть как таковая. И - ни слова о том, к т о, к а к и е силы стояли у руля этой власти. И если данной темы демократические СМИ не касались, значит, з н а л и, где собака зарыта, значит, п о н и м а л и, что дело тут вовсе не в советской власти. До 1992 года эта власть их очень даже устраивала...

Москва, кровью умытая

     Президентский "коллективный Распутин" две недели выжидал в поисках предлога для беспощадного наступления. Им нужна была глобальная провокация. И она ими была разработана. Первого октября по телевидению(!) было объявлено, что в воскресенье третьего октября "Трудовая Москва" проводит митинг на Калужской (бывшей Октябрьской) площади и что митинг мэрией разрешен.

     3 октября 1993 года день выдался теплый, солнечный, безветренный. Тысячи москвичей с детьми, направлявшиеся в Парк культуры, выходя из метро, упирались глазами в белоголовых (по цвету шлемов) разомлевших на солнце упырей в бронежилетах. Молча опуская взгляды, они хмурели и торопливо проходили мимо, чтобы быстрее забыть это зрелище, не вспоминать о нем и не думать, словно все это происходит где-то там, в другом мире, в каком-нибудь заграничном фильме. А вот в их жизни - все спокойно, тихо, нормально, они перестали интересоваться политикой, только не трожьте, пожалуйста, их, они ни за кого, вернее, за всех, а еще вернее - за того, в чьих руках сила и власть... Каждый из них надеялся отсидеться, отмолчаться, каждый верил, что уж его-то все это точно не коснется... Ну, подумаешь, хлеб будет стоить пятьсот рублей, пусть даже тысячу... Ничего, как-нибудь переживем...

     А псы демократии стояли, опершись на щиты, исподлобья упрямо посматривая на этих суетливо семенящих овечек. Им явно было скучно, хотелось размяться, и стоило прозвучать короткой команде "фас!" - они бы смели, раздавили эту бессмысленную толпу, зачем-то тут, по их разумению, праздношатающуюся...

     Но что-то в омоновских цепях было не так, как в прежние дни... Стояли они в один ряд и не плечом к плечу, а шагов через пять друг от друга...

     Постепенно на "разрешенный" митинг стекалось все большее количество народу. Однако, видя, что Калужская площадь оцеплена ОМОНом и не желая столкновения с ним, люди по Садовому кольцу направлялись в сторону Парка культуры - традиционное место многочисленных митингов последних "реформаторских" лет. Но там их тоже ждали. ОМОН перегородил Садовое кольцо.

     А поток людей все увеличивался. Наконец наступил момент, когда предотвратить развитие запланированной провокации уже было невозможно. Озлобленные четырехдневным избиением, люди ринулись на цепи омоновцев и сразу же смяли их. Те, побросав металлические щиты, побежали к своим автобусам и грузовикам. Потом стало известно, что отступление ОМОНа было не беспорядочным, не стихийным, оно происходило по команде, переданной по рации. Демонстрантов как бы заманивали в ловушку.

     В эйфории своей первой победы люди кинулись вышвыривать ОМОН из машин, захватили несколько принадлежащих им автобусов и грузовых автомобилей. Огромная масса восставшего народа двинулась в сторону Краснопресненской набережной, разметая на своем пути немногочисленные милицейские кордоны. После непродолжительной стычки с демонстрантами солдаты внутренних войск, блокировавшие "Белый дом", так же организованно разбежались...

     Всем казалось, что это - победа. К Дому Советов стекалось множество народу, люди обнимались, в глазах у женщин светились слезы радости. К собравшимся вышел Александр Руцкой и призвал их "взять мэрию". Митингующие подхватили этот призыв. "Мэрию! Идем брать мэрию!" - кричали сотни голосов. Стихия победы захватывала все большее число восставших, затмевая разум, тем более что многоэтажное здание бывшего СЭВа, где теперь расположилась мэрия, находилось буквально в двух шагах. И лавина народа хлынула туда, вооружаясь по пути камнями и палками. Во главе штурмующих всем ненавистное гнездо московской мафии оказался Альберт Макашов (бессмысленность этой акции всем будет понятна уже на следующий день).

     Охрана мэрии с верхних этажей открыла беспорядочную стрельбу по наступавшим людям. Вот тут появились первые жертвы восстания - убитые и раненые. С помощью автомобиля были выбиты входные двери, и народ устремился внутрь здания, захватывая этаж за этажом. В конце концов милицейская охрана сдалась. Разоруженная - она была отпущена по домам.

     После захвата мэрии люди жаждали новых энергичных действий, новых побед и новых приказов от Руцкого, Хасбулатова, Макашова. Александр Руцкой с трибуны Дома Советов выступил с требованием штурма телестудии в Останкино. И в толпе уже много раз раздавались призывы обратиться к народу России через телеэфир*. Для этой цели тут же стали создаваться отряды, которые садились в захваченные демонстрантами автобусы и грузовики и отправлялись в сторону ВДНХ. Другие, построенные в колонну по призыву В.Анпилова, двинулись в Останкино пешком.

     "Штурмовиков", отправленных к Останкинской телестудии, опять возглавлял Альберт Макашов. Было хорошо известно, что телецентр охраняют спецназовцы из группы "Витязь", специально подготовленные для подобных боевых действий и вооруженные по последнему слову техники. И тем не менее на столкновение с ними послали людей практически безоружных, если не считать меньше десятка автоматов, имевшихся у офицеров из макашовской охраны, ни разу, как потом выяснилось, их не применивших. (Между прочим, гораздо логичнее было бы "штурмовать" студию российского телевидения, находящуюся в центре Москвы и намного слабее охраняемую...) Зачем, почему несколькими рейсами посылали на верную гибель абсолютно безоружных молодых парней? Многие из них просили: дайте нам оружие!.. Но народный депутат Тарасов, руководивший их погрузкой в машины, отвечал: получите на месте... Это была заведомая ложь.

     Перед телецентром к вечеру 3 октября образовалось немалое скопление самых разных людей - здесь были и прибывшие "штурмовать" "империю лжи" восставшие патриоты, здесь были и журналисты самых разных изданий - российских и зарубежных, узнавшие по радио о предстоящем "штурме", здесь были и просто любопытные, живущие поблизости. Охрана из "Останкина" сразу наотрез отказалась вести какие-либо переговоры с Макашовым. Тогда Анпилов попытался вразумить ее с помощью мегафона. И вот тут началось самое страшное. Среди митингующих появился человек с гранатометом - имеющим один-единственный заряд... Откуда он взялся - до сих пор никто не может сказать ничего вразумительного.

     Этот гранатомет затем будет фигурировать во всех репортажах с места события, во всех публикациях демпрессы о причине начала кровавой бойни в Останкино. Этот гранатомет под пером борзых сочинителей превратится в десятки гранатометов, открывших огонь по защитникам и персоналу телестудии, отчего был прерван эфир в с е х к а н а л о в Останкинского телевидения... И тот гранатомет, конечно же, выстрелил.

     Как по команде, спецназовцы со всех этажей обрушили шквал автоматного огня по стоявшим внизу людям. Одни - сразу рухнули замертво, другие - инстинктивно легли на холодный октябрьский асфальт. Уже смеркалось. Красные трассирующие очереди своим жутким свистом разрезали мирный московский воздух. Через некоторое время, выйдя из оцепенения, люди начали отползать в какие-либо укрытия: за машины, за тротуарный бордюр, за деревья... Отовсюду были слышны стоны раненых. Но беспощадные "защитники" стреляли уже по лежачим.

     Вдруг из-за главного здания телецентра выскочили два бронетранспортера, над которыми развевались красные флаги... Остановившись напротив здания, они дали несколько пулеметных очередей по его верхним окнам. Народ вскочил с земли в полной уверенности, что наконец-то им на выручку пришла армия, пришли "наши" солдаты. Но бронемашины словно только этого и ждали. Развернувшись в сторону поднявшихся людей, они открыли по ним лихорадочный огонь - крупнокалиберными, разрывными зарядами. Сразу же вслед за этим с противоположной стороны - из второго здания телецентра по беззащитным, лежащим на земле людям ударила новая красная свинцовая струя. Начался перекрестный расстрел. БТРы двинулись в направлении лежащих на асфальте - раненых, мертвых, живых. Кто не успел убежать и отползти - тот был раздавлен.

     Останкинский расстрел продолжался несколько часов. Как стало потом известно из демпрессы, здесь погибло около двухсот человек. Более шестисот было ранено. Сколько из числа раненых затем скончалось - уже не сообщали. Но процент обреченных можно себе ясно представить, так как огонь велся пулями со смещенным центром тяжести - запрещенными к применению специальной конвенцией ООН еще со времен афганской войны (см. статью в "Комсомольской правде" от 8 октября 1993 г. "Они погибли без оружия в руках"). Из-за плотного огня машины "Скорой помощи" долго не могли подобраться к раненым, и те умирали, истекая кровью на асфальте. Потери же "защитников" составили два человека... (Жертвы того самого гранатометчика.)

     Весть о кровавой трагедии в Останкине быстро дошла до стен Дома Советов, хотя Руслан Хасбулатов уже успел под крики "ура!" сообщить находившимся здесь патриотам радостную весть о взятии телецентра и о необходимости захвата Кремля... Чего тут было больше с его стороны? Глупости, некомпетентности, победной эйфории, проявления действий провокаторов и агентов влияния? Наверное, мы никогда не сможем ответить на этот вопрос. Но к ночи 4 октября всем стало очевидно: утром начнется уже настоящий штурм Дома Советов.

     Останкинская кровавая репетиция говорила о многом и в первую очередь о том, что пощады подлинным защитникам законной власти не будет. Ловушка, устроенная русским патриотам солнечным воскресным днем, с наступлением темноты - захлопнулась. И выхода из нее уже не было. Демовластители это знали и отдали приказ: пленных в "Белом доме" не брать... (Это видно из опубликованной в "Комсомольской правде" от 13.10.93 г. записи радиопереговоров ОМОНа перед штурмом Верховного Совета.) Люди, оставшиеся здесь на ночь и четко себе представлявшие, что их ожидает утром, требовали от депутатов выдать им оружие. Но все они, ожидавшие смерти на баррикадах, оружия так и не получили... "Нас опять подставили..." - всё понимая, говорили многие из них.

     В шесть часов тридцать минут 4 октября 1993 года подошедшие к Дому Советов танки, бэтээры и омоновцы открыли по людям, защищавшим его своими телами, непрерывный огонь. Не щадили никого. Навстречу карателям вышел священник с поднятой вверх иконой. Он был намертво сражен пулеметной очередью и затем - раздавлен танком. (На месте его гибели много дней лежали цветы на асфальте...) Не зная, чем ответить нападавшим, люди стали метаться из стороны в сторону, пытаясь хоть как-то укрыться от смерти. Их хватали, связывали и уводили на примыкавший к территории "Белого дома" стадион "Асмарал" (бывший "Красная Пресня") и там, по свидетельству многих очевидцев из близлежащих домов, - расстреливали. Сколько в то раннее утро погибло - никто не знает, их не считали. Солдаты, омоновцы, милиция сначала сваливали погибших в кучу, а после - оттаскивали за ворота стадиона. Как рассказывают очевидцы, среди них было немало трупов женщин и детей. Раненых, оставшихся лежать на земле, - добивали. Кто-то видел и слышал, как стрелявший с брони бэтээра чернявый автоматчик кричал: "Рус капут!" С крыши американского посольства, как нарочно расположенного поблизости, также раздавались пулеметные очереди...

     Вся эта бойня происходила со стороны станции метро "Краснопресненская". А со стороны набережной Москвы-реки в это время выстроились танки для расстрела Верховного Совета России. Как нам на следующий день сообщили "Теленовости", американцы за две недели до этих событий зарезервировали телевизионный показ на весь мир ритуального расстрела власти Советов. "Благодаря" американцам, то "зрелище" увидел и наш собственный обыватель: встал пораньше, включил телеящик, посмотрел, позавтракал и пошел, как ни в чем не бывало, на работу...

     А над Домом Советов висели вертолеты, чтобы точнее определять, на каких этажах наибольшее скопление людей, и передавали эту информацию танкистам, которые, как выяснилось, состояли только из офицеров. Танковые залпы производились специальными снарядами, предназначенными для поражения наибольшего числа, говоря уставным языком, "живой силы противника". По показаниям сумевших выйти из разбомбленного Дома, снаряды эти разрывали людей на куски. Их кровью были залиты стены и потолки. В Доме Советов в это время находилось не менее трех тысяч человек. Депутатам, членам их семей, а также некоторым женщинам и детям было позволено покинуть здание. Судьба всех, кто не успел и не пожелал вместе с ними уйти, - неизвестна. Большинство из них скорее всего - погибли. Но трупы - исчезли. Официальная, оставшаяся в гордом одиночестве дем-пресса так и не сообщила ни разу о хотя бы приблизительном количестве погибших в здании Верховного Совета и вокруг него.

     Но Москва наполнилась слухами и рассказами тех, кто хоть что-то видел и знал. Стали говорить о том, что часть трупов залили серной кислотой и сожгли, что другую часть - погрузили на баржу и куда-то увезли. Рассказывали, что многие из них были обнажены и обезображены (вот она, схожесть с большевистским террором и чекистской изощренностью пыток).

     Целый день Москву сотрясали танковые залпы. Огромный беломраморный дворец-красавец с государственным флагом - обуглился, из него повалил мерзкий черный дым. Защитники Дома практически не оказали никакого вооруженного сопротивления. Боя как такового не было. Был запланированный разгром законодательной власти, запланированное уничтожение русских людей. Но убивали - не русские. У наемных убийц нет национальности. Они - никто. А еще вернее - ничто. Они погубили не только русских людей, они убили себя. Прощения им не будет нигде и никогда. На земле про них забудут. В мире ином - не забывается ничего. А вот те, кто их послал на убийство мирных людей, будут навеки прокляты и в этом мире. Сейчас они остались полными хозяевами в стране, и потому - уверены, что им в России можно все.

     Рассказывает один из многочисленных свидетелей варварского преступления: "Я вышел из дома сестры, кругом стреляли, я пробирался к метро. Меня задержали омоновцы. Я наблюдал такую картину: казак с оторванной рукой и двое раненых мальчишек были тоже задержаны омоновцами. На моих глазах они были расстреляны по приказу майора: "Раненых в плен не берем". Я закричал: "Что вы делаете!" "Еще раз откроешь рот - и тебя пристрелим", - прошипел сквозь зубы омоновец и щелкнул затвором автомата..."

     Все, что кратко и сухо пересказано здесь, - это свидетельства очевидцев. И сколько бы лживая пресса ни извращала подлинность страшных, бесчеловечных событий 3-4 октября, правда все равно рано или поздно всплывет. Мы еще узнаем полное количество уничтоженных русских патриотов, узнаем, куда подевались их тела.

     Весь день 4 октября и два последующих дня в разных концах Москвы раздавалась пальба. Как сообщалось, производился "отлов вооруженных фашистских боевиков". На самом же деле власть разрешила армии "погулять" по Москве, и солдаты строчили из автоматов по людям просто так, от безделья... И тут нечему удивляться: они в большинстве своем - все вчерашние рокеры, металлисты, волосатики, для которых и до службы в армии человеческая жизнь не представляла никакой ценности. Их со школьной скамьи телевидение и демпресса специально готовили именно для этого - для тупой стрельбы по людям. Их податливая детская психика уже была разрушена рок-ритмами. Они заранее были превращены в зомби. Вот они-то и составили контингент зверей-омоновцев и солдат внутренних войск, натасканных не на борьбу с настоящими преступниками, а на разгон митингов и демонстраций, на избиение и расстрел восставшего народа.

     На месте расстрела защитников Верховного Совета через день начали собираться скорбящие люди и возлагать прямо на землю букеты цветов. Сюда принесли иконы и поставили зажженные свечи. На деревьях, стенах и заборах появились листовки, списки погибших, пропавших без вести и разыскиваемых. Тут же было приклеено мое стихотворение:

ЧЕРНЫЙ ДОМ

     Исподлобья взгляд несмелый,
     свечи и цветы кругом...
     Дом Советов, белый-белый, -
     разбомбленный черный дом.
     Демократы, автоматы,
     сумасшедший белый свет,
     в касках русские солдаты,
     пуль свистящих красный след...
     Что ж вы, гады, в самом деле...
     Всех расстрелянных - сожгут...
     Мы стояли две недели,
     в дождь и снег стояли тут.
     А какие песни пели,
     ежась над костром ночным!..
     Что ж вы, гады, в самом деле:
     разрывными - по своим...
     Бэтээры, кровь и стоны,
     лиц погасшие черты...
     Здесь теперь - цветы, иконы,
     свечи, слезы и цветы...
     Демократы, депутаты...
     Тщетно сына ищет мать...
     Где ж вы, бравые солдаты?
     Приходите пострелять...
     Нас еще в России много -
     не утративших корней.
     И следят за нами строго
     дерьмократы всех мастей.
     Дышит смерть в их липких лапах,
     встал ОМОН зверьем тупым...

     Стадиона трупный запах,
     белый дом как черный дым...

     В демократическом театре абсурда, как и положено по жанру, все перевернуто с ног на голову: безоружные защитники Конституции названы "вооруженными до зубов преступниками", "пьяницами", "фашистскими боевиками", а убийцы и узурпаторы власти - "героями, отстоявшими закон и порядок". Однако наблюдаемое нами кровавое представление российских "путчей" и "мятежей" не ограничится двумя действиями. Будет и третий акт этой протяженной трагедии. Мировой демократии уже сейчас необходимо очиститься от пролитой в Москве крови. И списать ее она может только на Ельцина... "Президент-исполнитель" свое дело сделал и обязан исчезнуть, слишком много на нем повисло трупов. В следующем акте на арене российской истории должны появиться новые исполнители власти...

     В начале этой статьи говорилось о странном подарке А.Руцкому 18 сентября. Может быть, это было преду-преждение, которому он не внял?.. Как и в "путче" 1991 года, в сентябрьско-октябрьском столкновении опять очень много неясного. До сих пор непонятна роль Баранникова, Ачалова, Дунаева. Трудно поверить, чтобы они - недавние высокопоставленные работники силовых министерств - были элементарно введены в заблуждение относительно "поддержки" парламента войсками и их бывшими министерствами. Или они тоже выполняли определенный заказ?..

     Руслан Хасбулатов и Александр Руцкой в течение двухнедельного "двоевластия" держались внешне мужественно и спокойно. Бывшие соратники Ельцина, в буквальном смысле посадившие его на трон, они повторили судьбу прежних "гэкачепистов" и оказались за решеткой. В российском театре абсурда уже появились свои традиции... Есть в нем и своя логика.

     Когда в дождливые сентябрьские дни мы собирались под балконом Дома Советов, чтобы услышать хоть какую-то информацию от народных депутатов, то всякий раз с огромным воодушевлением встречали появление спикера парламента и "нового президента страны". Мы им верили. (На одном из таких митингов рядом со мной в толпе кто-то сказал: "Добавить к ним Ельцина с Ростроповичем - и будет полный набор "защитников "Белого дома" в августе 1991-го.) Мы надеялись, что они нам скажут что-то очень важное, значительное, приближающее нашу победу. Но каждый день, выступая перед народом, они обходились громкими, но общими фразами. И ни разу никто из них не обратился к нам как к р у с с к о м у народу. Слово "русский" в их коротких речах вообще отсутствовало. Каждый из них обещал стоять в Доме Советов до конца. Руцкой обещал погибнуть, но не уйти. И каждый призывал людей не уходить отсюда. Многие по их призыву действительно остались здесь до конца.

     С трибуны Дома Советов из разных уст то и дело шла ложная информация. Постоянно говорилось, что армия и министерство безопасности - на нашей стороне, что отдельные части, дивизии, роты уже идут к Москве на помощь Верховному Совету, что конгресс США подал на Клинтона в суд за поддержку Ельцина и т.д. Зачем это делалось? И кто кого вводил в заблуждение? На все эти вопросы до сих пор нет ответа. И будет ли когда-нибудь - трудно сказать. Члены ГКЧП 1991-го молчат третий год.

     Ельцин еще в начале августа открыто заявил: вопрос о власти решится в сентябре... Он не только преступил Закон, но и не остановился перед казнью русских людей. И потому в истории он будет проклят. У ельцинской власти нет будущего в России. Но ясно и другое: к нашему горю, она унесет еще немало человеческих жизней.

     Демократия себя полностью и окончательно дискредитировала и исчерпала, показав свою истинную - жестокую и преступную сущность. Она, как и демократия всего мира, даже не содрогнулась от содеянного. Наоборот - издевалась над павшими. Ельцин в день объявления траура уже награждал убийц орденами и медалями.

     А населению для успокоения подброшены новые "выборы" законодательной власти. И на этих "выборах" вновь баллотируются те, кого разогнали в сентябре... И население уверено, что теперь, когда Ельцину никто "не мешает", "реформы" заработают...

     "Реформы" же эти заключаются в том, что в стране вообще не происходит никаких подлинных, улучшающих жизнь реформ. Ограбление населения ценами, остановка предприятий и производств, распродажа земли с аукциона, безудержный вывоз из страны сырья - вот вся экономическая сторона этих "реформ". О политической их сущности и говорить уже язык навяз: превращение России в слабое, третьестепенное, зависимое от американского влияния, безынициативное государство с молчаливым, запуганным, ко всему равнодушным населением.

     А нас все заставляют подождать лучшей жизни... Нас заставляли дождаться плодов "революционных преобразований", нас заставляли подождать "светлого будущего коммунизма", нас заставляли подождать "результатов перестройки", теперь вот надо ждать завершения "реформ". И население вновь верит своим мучителям и обманщикам, опять чего-то ждет. Да, такое уж у нас население... Конечно, верить и ждать - проще и, главное, безопаснее. Пусть там где-то - убивают, грабят, насилуют, пусть кто-то там защищает какой-то никому не нужный "Белый дом", а мы тут, у себя на кухне, посидим, помолчим, подождем... Авось - проскочим, авось - и вправду дождемся когда-нибудь жизни райской... Такие ожидатели не увидят ее даже на том свете.

     После великой национальной трагедии 3-4 октября, после запрета всех русских газет и разгона патриотических организаций со стороны оппозиции не последовало никаких протестов. Многим истинным патриотам России было ясно, что рубикон конституционной борьбы пройден, что с правящим режимом в рамках закона больше не может быть никаких разговоров. Физически уничтожив за два дня сотни (если не тысячи) русских, ельцинский клан поставил себя в положение беспощадного врага законности, российской государственности и русского патриотизма.

     Так называемая "демократическая литературная общественность" (бешеные шакалы перестройки), возглавляемая навозным жуком Черниченко и глистом-пародистом "Ивановым" и постоянно науськивавшая ЕБН на русских патриотов, также давно поставила себя в ряд подлейших и страшнейших врагов России, жаждущих налакаться русской крови. Из наших национальных писателей тоже никто больше не протестовал, не вспоминал о совести, о правах человека, о нравственности, о законе и т.п. Протестовать против жестокости врага - дело абсурдное и бессмысленное. Все точки над i были проставлены. В с е м все было понятно. Пролитая кровь сняла у русских писателей все вопросы и поставила всех на свои места. Полная ясность по отношению к врагам всегда намного лучше идеологической неопределенности, демагогического тумана, пустых разглагольствований о свободе личности, о гласности, плюрализме, демократии и т.д. Муза встала на сторону уничтожаемых, избиваемых и оскорбляемых. Устами поэтов заговорила сама истина и справедливость, а точнее говоря - Божий глас. И теперь любой ответ со стороны русских был и будет исторически оправдан.

     Все мы задавали себе и друг другу вопрос: что же делать дальше? Как собрать разгромленные силы и начать новое открытое сопротивление? Прежде всего надо было донести до людей правду о тех страшных днях. Надо было собрать показания свидетелей и непосредственных участников сентябрьско-октябрьских событий в Москве. И мы взялись за эту работу, которая, конечно же, станет летописью великой русской трагедии конца XX века. Эти свидетельства будут обвинительными документами на том суде русской истории, который неотвратимо настигнет мучителей и палачей нашего народа.

     Октябрь 1993 г.

     * Специалистам хорошо известно: чтобы не допустить до эфира людей, нежелательных для правительства, дистанционно выводятся из строя основные телекоммуникации и электростанция, питающая данный телецентр. Поэтому его "штурм" не имеет никакого смысла.