Очень рано в поля выпал снег,
Что-то этот сентябрь поморочил.
День наставший заметно поблек
От несчастья, упавшего ночью.
Солнца нет, только отблеск щитов.
Время вспять обратило свой бег.
И закончиться кровью готов,
Как и начался страшный наш век.
Снова делят людей пополам,
Натравив сыновей на отцов.
Ну когда же поможет Бог нам
Стать умнее в конце-то концов?

Опять грохочут танки по дорогам,
Опять пахнуло прошлым из могил,
Опять старушки молят Бога,
Чтоб только крови он не допустил

В проводники себе не брал
Сомнений ищущего муку.
Он сам себе и людям врал:
"На отсечение дам руку!"
Он никогда не был не прав
И виноватым не был тоже,
Хоть душу, как страну, продав,
Он ложь бесстыдную умножил.
И вырос он до тех чинов,
Когда предела власти мало.
Ложь, как змея о ста голов,
Его опорой верной стала.
И потому готовят нас
За ним идти как на закланье,
И потому-то эта власть
Российская лишь по названью!
Но как бы нынче ни рядить
Иуду нового в героя.
Вовек народу не забыть
Власть, укрепляемую кровью.
Кричи, народ! Кричи и плачь,
Пока ты голос не утратил.
Еще в Кремле сидит палач.
И кровь опять зовет к расплате.

Я слушаю мелодию листвы.
На струнах ветра мне октябрь играет.
Он будто души пивших отпевает
Кровавым золотом на улицах Москвы.
А небосвод погасший так тяжел.
Как грех, свершенный вне закона.
И молча, обреченно так, без стона
Над городом со снегом дождь пошел.
И мне б, октябрь, печаль излить слезами
Друзей погибших не вернуть.
Но зубы сжав, я продолжаю путь
И свято верю: правда с нами!