ЧАСТЬ 2. КОНФЛИКТ

Август 1993 года выдался тревожным. Президент недвусмысленно обещал "горячую осень", заговорил о намеченной артподготовке, нацеленной против парламентской оппозиции, а чтобы его слова не были приняты только за красивые фразы, провел посещения элитных воинских частей, расположенных вокруг Москвы, не скупясь на обещания улучшить условия для солдат и офицеров этих частей. Оппозиция, опираясь на созданную летом телевизионную программу "Парламентский час", начала активную пропаганду своих взглядов.

Вице-президент Александр Руцкой пустил в ход обвинения против высших чиновников (в том числе министров) в широкомасштабной коррупции. Подавляющее большинство из этих обвинений были признаны прокуратурой обоснованными и требующими официального расследования. В ответ президент создал свою комиссию по борьбе с коррупцией, начавшую свою работу с обвинений против Руцкого, что стало предлогом для незаконного "временного отстранения" его от должности.

Как стало ясно после октябрьских событий, эти обвинения были целиком вымышленными, а документы, якобы подтверждающие обвинения - грубыми фальшивками, изготовленными при содействии именно тех лиц, которых Руцкой назвал причастными к коррупции. Весьма вероятно, что происхождение этих фальшивок не было тайной для некоторых членов президентской комиссии. Это было выяснено в ходе следствия, которое вела московская городская прокуратора.

Однако тогда, в августе-сентябре 1993 года, рядовому гражданину трудно было разобраться в потоке обвинений и контробвинений. Во всяком случае, взаимная неприязнь между командой президента и лидерами оппозиции, опиравшимися на парламент и вице-президента Руцкого, становилась все более открытой. Все говорило о том, что впереди - острый политический конфликт.

2.1. Политическое противостояние

2.1.1. Указ N 1400

Хотя стремление Ельцина разделаться с надоевшим ему парламентом и стеснявшей его Конституцией были уже очевидны, его выступление вечером 21 сентября с объявлением о роспуске Верховного Совета и Съезда народных депутатов, о лишении депутатов парламентской неприкосновенности, о прекращении действия ряда статей Конституции и о приостановке деятельности Конституционного суда было почти неожиданным. Впрочем, примерно за сутки до этого выступления парламент был встревожен прибытием в столицу дополнительного контингента войск специального назначения. Парламент даже успел выяснить, что данное министром внутренних дел Ериным объяснение присутствия этих войск их участием в операциях против уголовного мира Москвы оказалось целиком ложным. Но Ельцин уже принял решение. Роковой шаг был сделан

____________________________________________________

В Российской Федерации сложилась политическая ситуация, угрожающая государственной и общественной безопасности страны.

Прямое противодействие осуществлению социально-экономических реформ, открытая и повседневно осуществляемая в Верховном Совете обструкция политики всенародно избранного Президента Российской Федерации, попытки непосредственного осуществления функций исполнительной власти вместо Совета Министров со всей очевидностью свидетельствуют о том, что большинство в Верховном Совете Российской Федерации и часть его руководства открыто пошли на прямое попрание воли российского народа, выраженной на референдуме 25 апреля 1993 года. Тем самым грубо нарушен закон о референдуме, согласно которому решения, принятые всероссийским референдумом, обладают высшей юридической силой, в каком-либо утверждении не нуждаются и обязательны для применения на всей территории Российской Федерации.

Съезд и Верховный Совет предпринимают систематические и все более активные усилия узурпировать не только исполнительную, но и даже судебную функции.

В то же время ими до сих пор не только не создана законодательная основа реализации Федеративного договора, но принимаемые решения зачастую противоречат федеративной природе Российского государства.

Конституционная реформа в Российской Федерации практически свернута. Верховный Совет блокирует решения Съездов народных депутатов Российской Федерации о принятии новой Конституции.

В текущей работе Верховного Совета систематически нарушаются его регламент, порядок подготовки и принятия решений. Обычной практикой на сессиях стало голосование за отсутствующих депутатов, что фактически ликвидирует народное представительство.

Таким образом, нарушаются сами основы конституционного строя Российской Федерации: народовластие, разделение властей, федерализм. Еще не успев возникнуть и окрепнуть, дискредитируется сам принцип парламентаризма в Российской Федерации.

В сложившихся условиях единственным, соответствующим принципу народовластия средством прекращения противодействия Съезда, Верховного Совета, с одной стороны, Президента и Правительства, с другой, а также преодоления паралича государственной власти являются выборы нового парламента Российской Федерации. Такие выборы не являются досрочными выборами Съезда народных депутатов Российской Федерации, Верховного Совета Российской Федерации и не нарушают волю народа, выраженную на референдуме 25 апреля 1993 года.

Необходимость выборов диктуется также тем, что Российская Федерация - это новое государство, пришедшее на смену РСФСР в составе СССР и ставшее международно признанным продолжателем Союза ССР.

Учитывая, что в действующей Конституции Российской Федерации не предусмотрена процедура принятия новой Конституции, политические партии и движения, группы депутатов, участники Конституционного совещания, представители общественности неоднократно обращались к Президенту Российской Федерации с предложениями незамедлительно назначить выборы в новый Федеральный парламент.

Стремясь к ликвидации политического препятствия, не дающего народу самому решать свою судьбу;

учитывая неудовлетворяющее парламентским стандартам качество работы Верховного Совета и Съезда народных депутатов Российской Федерации;

принимая во внимание, что безопасность России и ее народов более высокая ценность, нежели формальное следование противоречивым нормам, созданным законодательной ветвью власти;

В ЦЕЛЯХ:

сохранения единства и целостности Российской Федерации; вывода страны из экономического и политического кризиса; обеспечения государственной и общественной безопасности Российской Федерации;

восстановления авторитета государственной власти;

основываясь на статьях 1, 2, 5, 121 Конституции Российской федерации, итогах референдума 25 апреля 1993 года,

ПОСТАНОВЛЯЮ:

1. Прервать осуществление законодательной, распорядительно-контрольной функций Съездом народных депутатов Российской Федерации и Верховным Советом Российской Федерации. До начала работы нового двухпалатного парламента Российской Федерации - Федерального Собрания Российской Федерации и принятия им на себя соответствующих полномочий руководствоваться указами Президента и постановлениями Правительства Российской Федерации.

Конституция Российской Федерации, законодательство Российской Федерации и субъектов Российской Федерации продолжает действовать в части, не противоречащей настоящему Указу.

Гарантируются установленные Конституцией и законами права и свободы граждан Российской Федерации.

2. Конституционной комиссии и Конституционному совещанию представить к 12 декабря 1993 года единый согласованный проект Конституции Российской Федерации в соответствии с рекомендациями рабочей группы Конституционной комиссии.

3. Временно до принятия Конституции и Закона Российской Федерации о выборах в Федеральное Собрание Российской Федерации и проведения на основе этого Закона новых выборов:

- ввести в действие Положение о федеральных органах власти на переходный период, подготовленное на основе проекта Конституции Российской Федерации, одобренного Конституционным совещанием 12 июля 1993 года;

- наделить Совет Федерации функциями палаты Федерального Собрания Российской Федерации со всеми полномочиями, предусмотренными положением о федеральных органах власти на переходный период.

Установить, что осуществление указанных полномочий Совет федерации начинает после проведения выборов в Государственную Думу.

4. Ввести в действие Положение о выборах депутатов Государственной Думы, разработанное народными депутатами Российской Федерации и Конституционным совещанием.

Провести в соответствии с указанным Положением выборы в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации.

Федеральному Собранию рассмотреть вопрос о выборах Президента Российской Федерации.

5. Назначить выборы в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации на 11-12 декабря 1993 года.

6. Образовать Центральную избирательную комиссию по выборам в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации и поручить ей совместно с нижестоящими избирательными комиссиями в пределах их компетенции организацию выборов и обеспечение избирательных прав граждан Российской Федерации при проведении выборов в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации.

Всем государственным органам и должностным лицам оказывать необходимое содействие избирательным комиссиям по выборам в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации и пресекать любые акты и действия, направленные на срыв выборов в Государственную Думу, от кого бы они не исходили.

Лиц, препятствующих осуществлению избирательного права гражданами Российской Федерации, привлекать к уголовной ответственности в соответствии со статьей 132 УК РСФСР.

7. Расходы, связанные с проведением выборов в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации, отнести на счет средств республиканского бюджета Российской Федерации.

8. Полномочия представительных органов власти в субъектах Российской Федерации сохраняются.

9. Заседания Съезда народных депутатов Российской Федерации не созываются.

Полномочия народных депутатов Российской Федерации прекращаются. Права граждан, бывших народными депутатами Российской Федерации, в том числе трудовые, гарантируются.

Полномочия народных депутатов - делегатов Российской Федерации на пленарных заседаниях и представителей в комиссиях Межпарламентской ассамблеи государств - участников Содружества Независимых государств подтверждаются Президентом Российской Федерации.

Народные депутаты Российской Федерации, являющиеся членами Конституционной комиссии Съезда народных депутатов Российской Федерации, могут продолжать свою работу в составе комиссии в качестве экспертов.

Сотрудники аппарата Верховного Совета Российской Федерации и обслуживающий персонал направляются в отпуск до 13 декабря 1993 года с сохранением содержания.

10. Предложить Конституционному Суду Российской Федерации не созывать заседания до начала работы Федерального Собрания Российской Федерации.

11. Совет Министров - Правительство Российской Федерации осуществляет все предусмотренные Конституцией Российской Федерации полномочия с учетом изменение и дополнений, введенных настоящим Указом, а также законодательством.

Совет Министров - Правительство Российской Федерации обеспечивает бесперебойную и согласованную деятельность органов государственного управления.

Совету Министров - Правительству Российской Федерации принять в свое ведение все организации и учреждения, подчиненные Верховному Совету Российской Федерации, и провести необходимую их реорганизацию, имея в виду исключение дублирования соответствующих правительственных структур. Принять необходимые меры по трудоустройству высвобождающихся сотрудников. Осуществить правопреемство в отношении полномочий Верховного Совета Российской Федерации как учредителя во всех сферах, где учредительство предусмотрено действующим законодательством.

12. Центральный банк Российской Федерации до начала работы Федерального Собрания Российской Федерации руководствуется указами Президента Российской Федерации, постановлениями Правительства Российской Федерации и подотчетен Правительству Российской Федерации.

13. Генеральный прокурор Российской Федерации назначается Президентом Российской Федерации и ему подотчетен впредь до начала работы вновь выбранного Федерального Собрания Российской Федерации.

Органы Прокуратуры Российской Федерации руководствуются в своей деятельности Конституцией Российской Федерации, а также действующим законодательством с учетом изменений и дополнений, введенных настоящим Указом.

14. Министерству внутренних дел Российской Федерации, Министерству безопасности Российской Федерации, Министерству обороны Российской Федерации принимать все необходимые меры по обеспечению государственной и общественной безопасности в Российской Федерации с ежедневным докладом о них Президенту Российской Федерации.

15. Министерству иностранных дел Российской Федерации информировать другие государства, генерального секретаря ООН о том, что проведение выборов в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации диктуется стремлением сохранить демократические преобразования и экономические реформы. Такое решение полностью соответствует основам конституционного строя Российской Федерации, прежде всего принципам народовластия, разделения властей, федерализма и опирается на волеизъявление народа Российской Федерации, выраженное на референдуме 25 апреля 1993 года.

16. Указ "О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации" внести на рассмотрение Федерального Собрания Российской Федерации.

17. Настоящий указ вступает в силу с момента подписания.

Выражаю надежду, что все, кому дорога судьба России, интересы процветания и благополучия ее граждан, поймут необходимость проведения выборов в Государственную Думу Федерального Собрания для мирного и легитимного выхода из затянувшегося политического кризиса.

Прошу граждан России поддержать своего Президента в это переломное для судьбы страны время.

Президент Российской Федерации Б.ЕЛЬЦИН ____________________________________

Многие аргументы Ельцина, касающиеся недостатков в работе Верховного Совета, опирались на действительные факты. Однако основные оправдания разгона представительной власти были фальшивы.

Ни Съезд народных депутатов, ни Верховный Совет не препятствовали осуществлению реформ. Более того, все парламентские политические лидеры заявляли о своей приверженности стратегии реформ. И это действительно было так: не было принято ни одного решения, означавшего отказ представительной власти поддержать исполнительную власть в осуществлении реформ (разве что принятые летом решения по приватизации можно было расценить как противодействие - нет, не приватизации, а ее чубайсовскому варианту). Тот факт, что народные депутаты не ограничивались простым одобрением решений исполнительной власти, а вносили в них определенные коррективы, не может расцениваться как противодействие.

Следует подчеркнуть, что депутаты в большинстве случаев просто были лишены возможности отвергать законодательные инициативы, исходящие от исполнительной власти, по причине отсутствия таковых. Подавляющее большинство законодательных актов, обеспечивающих проведение реформ, разрабатывалось и принималось депутатами по их собственной инициативе! Кто же в таком случае тормозил реформы?...

Ссылка Ельцина на результаты апрельского референдума выглядит весьма странной. На референдум был вынесен вопрос о доверии политике Президента и Правительства. Эта политика получила поддержку 52% избирателей, принявших участие в голосовании. И этот результат Ельцин трактует таким образом, что отныне запрещены всякие сомнения в правильности всех последующих действий Президента и Правительства, а если кто-либо высказывает иное мнение, или даже пытается как-то повлиять на корректировку решений исполнительной власти - тот идет против воли народа. Воля народа, ясно выраженная на референдуме, состояла, однако, еще и в том, что 48% граждан России, принявших участие в голосовании, не поддержали эту политику. И Съезд народных депутатов, и Верховный Совет, как органы представительной власти, просто не имели права не выражать интересы в том числе и этой части избирателей. И уж во всяком случае, никакой референдум не предоставлял Ельцину полномочий на отмену Конституции и разгон парламента!

Открытым насилием над всякой логикой выглядит утверждение Ельцина, что выборы в новый парламент нельзя назвать досрочными выборами, и тем самым не нарушается решение референдума, отвергнувшего досрочные выборы. Итак, досрочные выборы Съезда народных депутатов и Верховного Совета были бы нарушением референдума, а вот разгон Президентом этих органов представительной власти, принятие им произвольного и одностороннего решения о конструкции и полномочиях нового парламента, и назначение выборов в этот новый парламент, оказывается, нисколько не противоречат волеизъявлению народа!

Но хватит говорить о софизмах, которыми наполнен этот указ. Добавлю только, что Ельцин сам неоднократно нарушал положения собственного указа. Он так и не превратил Совет Федерации, состоящий из глав исполнительной и представительной власти субъектов Российской Федерации, в палату Федерального Собрания. Более того, когда стало ясно, что полного одобрения своих произвольных действий на Совете Федерации добиться не удастся, он вообще отказался его созывать. Вместо этого он, также вопреки собственному указу, ликвидировал представительную власть в регионах Российской Федерации и назначил выборы в Совет Федерации одновременно с выборами в Государственную Думу. Многократно и произвольно нарушались гарантированные этим указом политические права и свободы граждан...

Верховный Совет России, помня о судьбе Верховного Совета СССР, бесславно закончившего свои дни безо всякого сопротивления, занял твердую позицию. Указ Ельцина N 1400 был объявлен недействующим, а сам президент, в соответствии с положениями Конституции - отрешенным от должности. Эта позиция была подкреплена заключением Конституционного суда России. В соответствии с Конституцией был приведен к присяге в качестве исполняющего обязанности Президента Российской Федерации вице-президент Александр Руцкой.

_________________________________________________________

Конституционный суд Российской Федерации в составе председателя В.Д.ЗОРЬКИНА, заместителя председателя Н.В.ВИТРУКА, секретаря Ю.Д.РУДКИНА, судей Э.М.АМЕТИСТОВА, Н.Т.ВЕДЕРНИКОВА, Г.А.ГАДЖИЕВА, В.О.ЛУЧИНА, Т.Г.МОРЩАКОВОЙ, В.И.ОЛЕЙНИКА, Н.В.СЕЛЕЗНЕВА, О.И.ТИУНОВА, Б.С.ЭБЗЕЕВА,

рассмотрев в судебном заседании действия и решения Президента Российской Федерации, связанные с его указом "О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации" от 21 сентября 1993 года, N 1400 и обращением к гражданам России 21 сентября 1993 года,

руководствуясь статьей 165.1 Конституции РФ, пунктом 3 части второй и частью четвертой статьи 1 и статьями 74, 77 Закона о Конституционном суде РФ,

пришел к заключению:

Указ Президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина "О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации" от 21 сентября 1993 года N 1400 и его обращение к гражданам России от 21 сентября 1993 года не соответствуют части второй статьи 1, части второй статьи 2, статье 3, части второй статьи 4, частям первой и третьей статьи 104, части третьей пункта 11 статьи 121.5, статье 126.6, части второй статьи 121.8, статьям 165.1, 177 Конституции Российской Федерации и служат основанием для отрешения Президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина от должности или приведения в действие иных специальных механизмов его ответственности в порядке статьи 121.10 или 121.6 Конституции Российской Федерации.

Председатель Конституционного суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН

Секретарь Конституционного суда
Российской Федерации
Ю.Д.РУДКИН _______________________________

2.1.2. Позиция основных политических сил

Реакция Ельцина на твердую позицию его политических оппонентов оказалась незамедлительной: по его распоряжению отключаются телефоны специальной правительственной связи в здании Верховного Совета России ("Белом Доме"), в Конституционном суде, на квартирах ряда видных политических деятелей (в том числе не имеющих никакого отношения к оппозиции), а также почему-то в Генеральном штабе Вооруженных сил России и что совсем уж парадоксально - в помещении самого Федерального центра правительственной связи.

Началось размежевание политических сил. Партии и движения проельцинской ориентации выступили с поддержкой президентского указа, оппозиционные и центристские организации - с осуждением. Указ был отвергнут также крупнейшим профцентром страны - Федерацией Независимых профсоюзов России - и подавляющим большинством входящих в Федерацию организаций, в том числе Московской Федерацией Профсоюзов.

Это не означает, что все указанные организации встали на сторону Верховного Совета и его лидеров. Нет, центристские и демократические левые партии и организации, профсоюзы встали на позицию защиты Конституции и законности, и выступили в поддержку так называемого "нулевого варианта", предложенного также и Председателем Конституционного Суда Валерием Зорькиным. Суть "нулевого варианта" заключалась в том, что Указ N 1400 отменяется, отменяются также все решения Съезда народных депутатов и Верховного Совета, принятые после издания этого Указа, действие Конституции полностью восстанавливается и проводятся одновременные и досрочные выборы Президента и Съезда народных депутатов. Однако первоначально "нулевой вариант" не был одобрен ни одной из противоборствующих сторон.

У стен Верховного Совета, на площади Свободной России, стали собираться сторонники парламентских лидеров. С балкона Дома Советов регулярно выступали активисты политических партий, поддерживающих позицию парламента, время от времени выступали Руцкой и Хасбулатов. Количество митингующих все время менялось: днем их оставалось не более 2-3 тысяч, по окончании рабочего дня их количество заметно возрастало - до 6-8, иногда до 10 тысяч, а к ночи вновь сокращалось до нескольких сотен человек.

Основная масса тех, кто пришел поддержать Верховный Совет - сторонники радикальных оппозиционных организаций: "Трудовой России", Фронта национального спасения, Российской коммунистической рабочей партии и более мелких организаций той же направленности, некоторые из которых придерживались явно экстремистской тактики. Численность и влияние последних были и остаются невелики, но они выделялись "ультрареволюционной" или шовинистической агитацией. Немало на площади было и тех, кто не примыкал к оппозиции, и не слишком любил парламент, однако считал необходимым защищать Конституцию. Среди них были и те, кто стоял вокруг Белого Дома в августе 1991 года. Митингующие начали строить баррикады вокруг Дома Советов, поначалу чисто символические.

Руцкой назначил трех министров, взамен тех, которые отказались, вопреки данной ими присяге, защищать неприкосновенность Конституции: министром обороны был назначен генерал-полковник Ачалов, министром безопасности - Баранников, незадолго до этого снятый Ельциным с этого поста, министром внутренних дел - Дунаев (бывший заместитель министра внутренних дел).

С нашей точки зрения такое решение было как принципиальной, так и тактической ошибкой. Руцкой, как исполняющий обязанности президента, имел, разумеется, право назначать министров. Однако воспользоваться этим правом следовало лишь в том случае, если бы было принято принципиальное решение выстраивать противостоящую Ельцину вертикаль исполнительной власти - от министров до региональной администрации. Совершенно ясно, что такого решения не было принято и не могло быть принято.

Создавать альтернативную вертикаль исполнительной власти имело смысл лишь тогда, когда существовали бы серьезные основания надеяться на то, что эта вертикаль сможет действовать, как исполнительная власть, что ее решения будут признаваться и исполняться - пусть не всегда и не всеми, но хотя бы в значительном числе случаев. Таких предпосылок, однако, не существовало. Парламент не был в состоянии конкурировать с мятежным президентом в борьбе за исполнительную власть.

С тактической же точки зрения назначать силовых министров в условиях, когда их ведомства не подчиняются даже исполняющему обязанности президента (а значит, верховному главнокомандующему), означало обрекать их на чисто бутафорские роли. Это нисколько не добавляло авторитета Руцкому и парламенту, а напротив, ставило их в смешное положение генералов без армии, лишний раз свидетельствовало об их неспособности перехватить инициативу (не говоря уж о власти) у Ельцина.

2.1.3. Противостояние нарастает

23 сентября власти попытались оказать давление на ФНПР. В здании ФНПР были отключены все телефоны, стали распространяться слухи о возможной конфискации средств на банковских счетах ФНПР.

Поздно вечером 23 сентября произошел первый серьезный инцидент с человеческими жертвами возле штаба Объединенных вооруженных сил СНГ. Как было объявлено властями, члены "Союза офицеров", возглавляемые подполковником Тереховым, предприняли попытку захватить штаб ОВС СНГ. Возникла перестрелка с охраной и с милицией, в результате которой один сотрудник милиции был убит, а в жилом доме неподалеку шальной пулей была убита пожилая женщина. Терехов и еще восемь человек были арестованы.

Эта версия стразу была поставлена под сомнение. Сообщение о том, что Терехов сознался в совершении инкриминируемых ему действий и назвал своих сообщников, было опровергнуто его адвокатом. Восемь арестованных были выпущены Московской городской прокуратурой на свободу "за отсутствием в их действиях состава преступления". По сообщениям некоторых очевидцев, перестрелка началась не у штаба, а у находившейся недалеко бензозаправочной станции. Стрельба велась из пистолетов, в то время как члены "Союза офицеров", по официальной версии, были вооружены автоматами...

Во всяком случае, достаточная ясность в обстоятельствах случившегося отсутствовала. Однако большинство газет, радио и телевидение, контролируемые администрацией Ельцина, распространяли только официальную версию. Лидеры Верховного Совета обвинялись в пособничестве преступникам, в бесконтрольной раздаче оружия сторонникам парламента, что стало причиной кровопролития.

Действительно, вечером 23 сентября у Дома Советов из уст Виктора Ампилова раздавались призывы идти на помощь членам "Союза офицеров", занявшим здание ОВС СНГ. Однако руководители парламента (и генерал Макашов, которого пытались представить едва ли не "главным заговорщиком") тут же дезавуировали этот призыв. Ответственные лица из числа военных-сторонников Верховного Совета прекрасно знали, что в ОВС СНГ отсутствуют действующие системы связи и захват его бессмысленен даже с этой точки зрения.

Что же касается подполковника Терехова, то независимо от дальнейшего выяснения обстоятельств этого инцидента можно, во всяком случае, сказать, что члены "Союза офицеров" с какой-то целью крутились у здания ОВС СНГ и были задержаны именно там. Был ли это результат глупейшей "инициативы", или же имела место заранее рассчитанная провокация, или же власти умело воспользовались этой "инициативой", чтобы спровоцировать стычку с серьезными последствиями? Все возможно. Но фактов, чтобы выносить окончательное суждение, пока недостаточно.

Факты говорят о том, что раздача оружия в Доме Советов действительно производилась. Отряд добровольных защитников "Белого Дома" получил около 40 единиц огнестрельного оружия. Однако нет никаких данных о том, что в инциденте 23 сентября участвовали именно эти стволы. Уже 24 сентября оружие было сдано в места постоянного хранения. Журналистам было продемонстрировано, что все оружие, кроме находившегося в руках официальной службы охраны Дома Советов, сложено в оружейные комнаты и упаковано в ящики.

После этого вокруг Дома Советов было выставлено сплошное кольцо милиции, время от времени прекращавшее доступ людей к зданию, а в самом Доме Советов были отключены все телефоны и электричество.

Раздачу оружия в Доме Советов нельзя было назвать ошибкой. Это было, скорее, неизбежное следствие отсутствия четкой политической линии в борьбе против государственного переворота. Парламентские лидеры не сделали того, что они обязаны были сделать - принять ясное политическое решение: ограничивается ли их борьба кампанией "гражданского неповиновения" и завоеванием морального перевеса, или же они делают ставку на борьбу за власть, не исключающую вооруженной борьбы с мятежниками. Заявления лидеров оппозиции и самого исполняющего обязанности президента свидетельствовали об отсутствии у них последовательной линии в этом вопросе: они то исключали всякую возможность использования силы с их стороны, то заявляли о своей решимости "стоять до конца", явно имея в виду вооруженную оборону. Эти колебания сыграли в конечном счете трагическую роль.

_________________________________________________________

N.N., боец боевой дружины.

"День первый (вторник 21.09)

...Нахожу своих - дружину "Трудовой России". Стоим в сторонке, кучкой. Задача пока, как обычно, поддерживать порядок. Через некоторое время первая акция. Выставили пьяного... Площадь Свободной России уже опоясана баррикадами, но сооружения несерьезные и много открытых мест. Все вместе защищает не больше пограничного шлагбаума.

Группу (около 6 человек) направляют на разведку. Проходим на Рочдельскую улицу и вниз на Краснопресненскую набережную. Все тихо, милиции нет. На набережной тоже кучками народ, костры и какие-то заграждения - курица перешагнет...

Командир отделения требует подойти людей с паспортами. Таких у нас десятка два. У меня тоже есть.

Составляют списки, затем ведут в ДС (Дом Советов). Мы, дружина, должны охранять центральный вход. Снова составляются списки, уже со всеми паспортными данными - на выдачу оружия. Командует полковник, седой, интеллигентный, явно в отставке и не строевик. Здесь же группа милиции (внутренняя охрана), вся с автоматами АКМСУ, спокойны. Обсуждают свежее постановление об увеличении зарплаты в 1,8 раза. Мы на них косимся. Разговоры: неизвестно еще, куда они станут стрелять. Для отдыха отведен зал на первом этаже. Там уже спят несколько человек. Я брожу по вестибюлю. Какая-то группа (не наши) уже получают автоматы, 8-10 штук...

Ясно, что всерьез готовятся отбиваться. Жутко. Пытаюсь оценить шансы обороняющихся. Они на нуле. За балюстрадой - масса мертвых пространств. Выставить группы, чтобы простреливать их и лестницу невозможно. Все как на ладони и высокие здания вокруг. Сметут снайперским огнем. Сам ДС - хрустальный дворец. Что окна, что двери.

К 11 часам напряжение спадает. Слушаем транзисторы. "Новости". Шумейко заявляет, что ДС находится в состоянии "самоосады". Оружие исчезает. О нас не вспоминают..."

(Как это было... Приложение к газете "Солидарность" N 23, 1993. Составители: Петр Волков, Любовь Гучкова, Владимир Гурболиков).

---------------------------------------------------------

Свидетельствует А.И.Колганов:

"1. Визиты в Дом Советов 23-25 сентября. Общее впечатление - неразбериха. Нет четкого взаимодействия между митингующими перед зданием, депутатами и аппаратом Верховного Совета. "Штабы" в здании и "штабы" на площади работают не то, чтобы сами по себе, но никакого единого руководства не ощущается. В здании заседает комитет из представителей партий и организаций, поддерживающих Верховный Совет, но его дела сводятся к обсуждению политической ситуации.

Никаких скоординированных практических акций не организуется. Каждая политическая группа действует по своему разумению. Более или менее выделяются на площади лишь действия штаба, созданного "Трудовой Россией" (в силу относительной многочисленности и дисциплинированности ее активистов и активистов тесно связанной с ней РКРП).

Несмотря на существование множества организационных центров, даже такое элементарное дело, как листовочная кампания, не организовано. Нет нескольких единых образцов листовок, которые скоординированно распространялись бы всеми поддерживающими ВС организациями. Никто всерьез не пытается превратить тысячи митингующих на площади в распространителей листовок, что могло резко поднять эффект листовочной кампании.

23 сентября в здании и рядом с ним можно было видеть разношерстную публику с автоматами, организованную в отряды (по моим впечатлениям, вооруженных штатских было в общей сложности человек 40). В последующие дни эти же отряды были уже без оружия.

Перед зданием в основном люди с красными флагами, но есть и имперские, и андреевские. "Баркашовцев" (члены полуфашистской организации Российское национальное единство, лидер - Баркашов) видно немного - человек двадцать. Они выделяются формой и организованностью. Среди множества самописных плакатов встречаются и антисемитские. Среди газет и брошюр, которыми торгуют на площади Свободной России, также встречаются издания антисемитского содержания. В толпе изредка появляются агитаторы, собирающие вокруг себя 15-20 человек и ведущие антисемитскую пропаганду. Они ведут себя очень раздраженно, если кто-то пытается не то, чтобы возражать, а даже задавать вопросы. Однако: явное большинство плакатов социально-политического, а не националистического содержания. В ходе "митингов с балкона" никаких националистических выпадов я не слышал.

Милиция, выставившая посты вокруг Дома Советов, ведет себя довольно сдержанно. Однако время от времени она вдруг прекращает допуск людей к Дому Советов, а потом также вдруг снова разрешает его. Люди нередко вынуждены просачиваться через дворы, заборы и т.п.(сам ходил). Иногда там, где стоят небольшие посты милиции, они сторонятся и пропускают людей, когда те скапливаются группами по 20-30 человек.

С 24 сентября режим ужесточается. Отключают электричество, воду, телефонную связь. Люди еще могут входить и выходить, но продовольствие удается проносить с трудом. С большим трудом 24-го после нескольких попыток прорывается машина с соляркой для аварийного дизель-генератора. Дизель-генератор по вечерам работает только для системы связи через спутниковую антенну (она работает, имея выход в городскую телефонную сеть). С наступлением темноты некоторое время работает аварийное освещение, но потом и оно отключается. В последующие дни нет и этого. Встают ксероксы, компьютеры, перестает работать внутренняя телефонная связь.

Во время "митингов с балкона" регулярно раздаются призывы к сдержанности, предупреждения о недопустимости провокационных действий по отношению к силам оцепления, предложения останавливать тех, кто пытается кидать в милицию камни и т.д. Сообщается, что кто-то пронес на баррикады бутылки с бензином, что совершенно недопустимо (все это говорит А.В.Крючков). Среди митингующих время от времени распространяются слухи о воинских частях, перешедших на сторону Верховного Совета, однако они не подтверждаются. Вечером 25-го, однако, несколько солдат из дивизии Дзержинского переходят на сторону Верховного Совета (я сам был свидетелем перехода двоих, которых шумно приветствовали митингующие). На следующий день дивизия Дзержинского в оцеплении заменена ОМОНом".

(Собственноручные показания)

________________________________________________________

2.1.4. Позиция Москвы и позиция провинции

В Москве раскол исполнительной и представительной власти обозначился совершенно отчетливо. В то время как вся высшая бюрократия поддержала государственный переворот, Московский городской Совет и все районные Советы Москвы отвергли Указ N 1400. Попытка пропрезидентских политических организаций опереться на массовую поддержку жителей Москвы, и организовать митинг, воспользовавшись концертом Ростроповича на Красной площади, который собрал тысячи людей, оказалась не очень удачной. Несколько тысяч человек все же пришли на Советскую площадь, но их было явно меньше, чем тех, кто собрался на митинг у Белого Дома. Средства массовой информации, вопреки очевидным фактам, преувеличили число участников пропрезидентского митинга в несколько раз.

Если Ельцину удалось сохранить контроль над структурами власти, то заметного морального перевеса в Москве ему добиться не удалось. Большинство жителей вообще отказалось участвовать в противоборстве двух групп политических элит. Ни Ельцин, обещавший в 1991 году провести реформы без ущерба для благосостояния народа, ни Руцкой с Хасбулатовым, обещающие тоже самое осенью 1993 года, но не выдвигающие ясной альтернативной программы, которая подкрепляла бы их обещания, не привлекали симпатий населения. Абстрактная идея защиты Конституции и законности в стране без глубоких демократических традиций не могла волновать сколько-нибудь значительную часть народа. Пожалуй, в Москве большинство шло скорее за Ельциным, но не проявляло желания активно поддержать его.

Та же самая пассивность наблюдалась и в провинции. Митинги в пользу обеих противоборствующих сторон собирали самое большее несколько сотен человек. Поэтому многое зависело от того, какую позицию займут региональные элиты. В провинции раскол между представительной и исполнительной властью повторился также, как в Москве. Из 89 субъектов Российской Федерации в 82 представительная власть (Советы) отвергли президентский Указ N 1400, в том числе Советы Москвы и Московской области, Санкт-Петербурга, почти всех автономных республик. Большинство глав региональных администраций поддержало Ельцина, но в некоторых областях и автономных республиках указ Ельцина был отвергнут и представительной, и исполнительной властью. В нескольких сибирских областях администрации заявили о признании Руцкого исполняющим обязанности Президента Российской Федерации.

Это не означает, что все Советы встали на сторону Руцкого и Хасбулатова. Многие из них высказались за "нулевой вариант". Интересно, что и многие главы администраций, из числа тех, что выступили в поддержку Ельцина, одновременно высказались и в пользу "нулевого варианта" как средства разрешения возникшего конфликта. Было очевидно, что провинциальные элиты не хотят чрезмерного усиления ни одной из московских политических группировок и хотят воспользоваться возникшим конфликтом для укрепления своей самостоятельности от Москвы. Хотя все они заявляли о приверженности принципу федеративного устройства России, было заметно их стремление превратить Совет субъектов Федерации в орган политического торга с Москвой.

Верховный Совет, как объективно более слабая сторона в конфликте, выигрывал от такой позиции регионов. Ельцин наотрез отказывался от "нулевого варианта" и от идеи одновременных досрочных выборов президента и парламента. 10-й внеочередной съезд народных депутатов принял решение об одновременных и досрочных выборах, хотя и не дал согласие на "нулевой вариант", опасаясь, что продолжение президентских полномочий Бориса Ельцина будет означать сохранение серьезной угрозы политического произвола с его стороны. Правда, обсуждался вариант с одновременной отставкой и Ельцина, и Руцкого. Так или иначе, позиция Верховного Совета оказалась ближе к позиции региональных элит, нежели жесткий курс Ельцина.

Не желая усиления обеих сторон в конфликте, субъекты Федерации естественным образом стали в большей мере противодействовать Ельцину, нежели Верховному Совету, поскольку Ельцин был и более сильной, и более неуступчивой стороной. 30 сентября участники совещания субъектов Федерации потребовали от правительства РФ и Москвы немедленно прекратить блокаду Белого Дома, восстановить функционирование систем его жизнеобеспечения и отвести воинские части и подразделения милиции.

В этих условиях Ельцин пошел на усиление нажима на Верховный Совет, стремясь переломить ситуацию в свою пользу до намеченного в Москве на начало октября заседания Совета Федерации. Переговоры о сдаче оружия сторонниками Верховного Совета закончились по существу ничем, несмотря на подписание предварительного соглашения, ибо народные депутаты сочли, что это соглашение не дает им достаточных гарантий безопасности.

В этом решении также нашла отражение неопределенность тактической линии парламента. Если народные депутаты не собирались прибегать к вооруженной борьбе, тогда следовало сдать все излишки вооружений (за исключением штатного оружия охраны), воспользовавшись хотя бы предложением Председателя Моссовета Николая Гончара о передаче этого оружия ему на хранение. Если же депутаты не исключали возможности пойти на вооруженный конфликт, то не следовало вообще затевать переговоры о разоружении. Срыв же этих переговоров давал дополнительные козыри в руки Ельцина.

Воспользовавшись этим, Ельцин приступил к организации полной блокады Дома Советов. Вокруг него было сооружено заграждение из автомобилей для уборки улиц, протянута колючая проволока ("спирали Бруно") с острыми режущими кромками, организовано двойное кольцо сил милиции, ОМОНа и внутренних войск. В Белом Доме были отключены не только телефоны, электричество, вода, система отопления, но и пожарная сигнализация и аварийная система пожаротушения. Заодно оказались отключенными телефоны и в соседних домах. Отключение теплоснабжения было весьма чувствительным, ибо в это время в Москве ударили холода, пошел снег и температура внутри Дома Советов упала ниже 10 градусов.

К Дому Советов не допускалось продовольствие, лекарства, врачи. Машины "Скорой помощи" не могли подъехать не только к Дому Советов, но и к жилым домам поблизости.

Все попытки сторонников конституционного строя просто приблизиться к оцеплению, а тем более - проводить митинги, немедленно пресекались милицией и ОМОНОМ с большой жестокостью. В первый же день полной блокады - 28 сентября - при разборке баррикады на Садовом кольце в результате неудачных действий сотрудника милиции, управлявшего тягачом, погиб офицер милиции. Средства массовой информации немедленно обвинили в его гибели митингующих, несмотря на массу свидетельских показаний, категорически опровергающих эту версию. Власти впоследствии вынуждены были отказаться от нее, но информация об этом - несколько строчек мелким шрифтом - появилась лишь в некоторых московских газетах, в то время как заведомая ложь несколько дней крикливо распространялась по всей стране.

Незадолго до установления блокады контролируемое Ельциным телевидение предало интервью с Баранниковым (бывшим министром безопасности, которого Руцкой вновь назначил на этот пост), в котором Баранников высказывался в поддержку Ельцина. Очень быстро выяснилось, что это фальшивка, изготовленная из записи выступления Баранникова в марте 1993 года. Провокационная цель подобных действий очевидна.

В течение последующих четырех дней блокады Дома Советов милиция и ОМОН постоянно нападали на митингующих, не давая собираться даже небольшими группами. Людей избивали дубинками (нанося удары по голове, что запрещено инструкцией), металлическими щитами, применяли слезоточивый газ, валили на землю и били ногами, не делая снисхождения даже женщинам и старикам. Записи радиопереговоров между сотрудниками милиции свидетельствуют о том, что им отдавались приказы рассеивать любые группы граждан и задерживать возможно большее число людей, регистрируя их как нарушителей общественного порядка. Лица, руководившие по радио действиями сотрудников милиции, постоянно упрекали их в нерешительности и в недостаточном числе задержанных.

_________________________________________________________

Свидетельствует доктор философских наук, профессор Н.С.Злобин:

"Я - специалист по проблемам социального развития, и то, что творится в стране, важно для меня не только с гражданской, но и с профессиональной точки зрения. Наши же средства массовой информации, мягко говоря, не всегда беспристрастны. Поэтому в десятом часу вечера 28 сентября, после встречи интеллигенции с депутатами Моссовета, где единодушно были осуждены как антиконституционные и преступные действия Ельцина и его "команды", я направился к дому Верховного Совета, чтобы самому увидеть, что там происходит.

Я свидетельствую, что:

1. Московская милиция, хотя и блокировала проходы на дальних подступах (почти от станции метро "Баррикадная"), но вела себя сдержанно вежливо. Следующий кордон состоял из омоновцев, одетых в бронежилеты, вооруженных дубинками и щитами, а некоторые (я видел) и газовыми баллончиками.

2. Собравшиеся несколько десятков тысяч человек манифестантов стыдили омоновцев, призывали их не подчиняться преступным приказам, пропустить к "Белому Дому". Однако никаких, - подчеркиваю, никаких , - агрессивных действий и никакого сопротивления ни разу не допустили за те два с лишним часа, что я там находился (разве что построили декоративные баррикады, которые, кстати, легко преодолевались на моих глазах случайными грузовиками, водители которых, очевидно, поленились двигаться в объезд).

3. Шеренги омоновцев, время от времени двигаясь, рассекали митингующих на группы и вытесняли во дворы, проходы и переулки, - затем все возвращались на прежнее место. Однако с периодичностью 35-40 минут по какой-то команде омоновцы вдруг бросались бегом на стоящих людей, избивая дубинками всех подряд. Как будто бы цепным псам кто-то скомандовал "фас!", спустив с поводков. (До этого мне лично приходилось такое видеть только в кинохронике о действиях гестаповцев). Молодежь, которой было больше половины, чаще успевала увернуться, удары доставались в основном женщинам и пожилым людям. Я сам видел, как на каждого сбитого дубинками с ног бросалось еще три-четыре омоновца, продолжавших избивать упавших. Среди избитых таким образом я видел трех женщин. Мужчина, который затем попытался помочь одной из них подняться, тоже был избит. Нескольких человек, продолжая бить дубинками и ногами, потащили к какой-то машине. Три омоновца обрушили дубинки и на меня за то, что я не поддерживал заданный этими молодчиками темп бега.

При мне такие "операции" проводились трижды, причем каждый раз омоновцы бросались на людей с каким-то нечеловеческим рыканьем, с самой грязной матерщиной, разносившейся по всей площади. Били они остервенело и с явным удовольствием. Не люди, а звери, бандиты. Это была провокация, рассчитанная на ответные активные действия, в результате которой можно было бы свалить вину за все описанные беззакония на самих митингующих. Но спровоцировать не удалось (возможно, потому, что омоновцев было ненамного меньше, чем митингующих).

4. Завершилось все это полным кошмаром: около 12 часов ночи несколько сот омоновцев, так же бегом, орудуя дубинками и щитами, стали загонять остававшихся еще на улице людей, включая, кстати, случайных прохожих, в вестибюль метро "Баррикадная". Люди в панике застревали в дверях, а затем в турникетах. На них давили задние, а омоновцы колотили всех подряд по плечам и головам. Они преследовали людей даже на эскалаторе, пробиваясь к ниже стоящим буквально по головам, по перилам, переколотив почти все плафоны освещения. Только благодаря действиям отряда милиции, возглавлявшегося полковником, который преградил омоновцам путь на перрон, была предотвращена более страшная трагедия, - возможное в такой свалке падение людей на рельсы.

На перроне оставались люди с разбитыми в кровь лицами и руками, в порванной одежде. На полу сидел согнувшись пожилой мужчина, которого омоновец ударил ногой в пах. Кстати, ни машин "Скорой помощи" на площади, ни врача в метро - не было.

Еще раз повторю: люди были безоружны, никто абсолютно никакого сопротивления не оказывал : их гнали, они убегали. Это была намеренно подлая, преступная расправа, по форме и по жестокости напоминавшая уголовный беспредел. А на пресс-конференции члены ельцинской команды заявляют, что эти акции направлены на охрану жителей Москвы от каких-то вооруженных банд. Но такими бандами являются сами отряды омоновцев.

Конечно, это - исполнители, превращенные в манкуртов. А их "паханы" называют себя демократами! Смеют говорить о правах и свободах!"

(Собственноручные показания)

---------------------------------------------------------

Свидетельствует В.С.Савельев:

"Все началось в конце сентября, 29-30, когда были перекрыты подходы к Белому дому. Я несколько раз по вечерам после работы приезжал на "Баррикадную" и сам наблюдал шеренги милиции и ОМОНа, людей в касках, с бронежилетами, со щитами, с дубинками и с огнестрельным оружием, в основном с автоматами, которые не пускали людей к Белому дому.

Дело доходило до того, что людей просто загоняли дубинками в метро, дело доходило буквально до избиения людей, потому что некоторые омоновцы (это была не милиция, а именно омоновцы) были здорово взвинчены и били, уже не глядя - кого. Доставалось даже пожилым людям. Например, 1 декабря я видел, как в метро несколько омоновцев, окружив пожилого человека (а 1 декабря - как раз День пожилых людей), толкали его друг к другу щитами, устроив своего рода игру в футбол, а потом прижимали его щитами к стенке. У человека, который собрался сфотографировать эту сцену, пытались вырвать фотокамеру и не позволили ему фотографировать. (Однако эта сцена была снята видеокамерой и попала в телевизионный репортаж - Авт.)

Мы обратились к майору милиции, который там стоял. Но он не стал вмешиваться, сказал только, что это не мои люди. Эти омоновцы были вооружены автоматами, помимо щитов и дубинок".

(Магнитофонная запись показаний сделана Андреем Колгановым)

--------------------------------------------------------

Свидетельствует Борис Кагарлицкий:

"119 депутатов не смогли попасть в здание парламента, когда замкнулось кольцо. Они создали координационный комитет, который заседал в здании Краснопресненского районного Совета и объявили, что продолжат здесь работу вплоть до соединения с коллегами в "Белом Доме". Телевидение тут же объявило их перешедшими к Ельцину.

Для психологического давления на депутатов правительство Москвы поставило на нижнем этаже райсовета отряд вооруженного ОМОНа. Они вошли в вестибюль в роскошных кожаных куртках поверх бронежилетов, вооруженные автоматами и карабинами - совсем как персонажи из американских боевиков. Из этих карабинов можно было охотиться на слонов. Встретили их безоружные депутаты, молодые активисты левых организаций, несколько журналистов. Девушки просили подержать карабины, а молодые люди просили дать примерить бронежилет. Захватчики были явно растеряны.

- Вы кто? - спрашивали их.

- Мы Московский ОМОН.

- Тогда поднимайтесь наверх, там вас Рижский ОМОН ждет.

Несколько десятков бойцов рижского ОМОНа и в самом деле было в рядах защитников "Белого Дома" и эта мысль не особенно подняла настроение наших гостей. Но обращались с пришельцами доброжелательно. Не зная что делать, они убивали время за чтением оппозиционных листовок и разъясняли собравшимся, что "ОМОН нужен всем". "Когда вы придете к власти, мы вам тоже будем нужны". Это подразделение тоже пришлось заменить.

Почти весь этот день я провел, обходя линии оцепления, а затем работая с координационным комитетом. Когда уже поздно вечером я вышел на опустевшую Краснопресненскую улицу, по ней под проливным дождем шло несколько тысяч человек и скандировало: "Вся власть Советам". Трамваев не было видно. Впереди колонны шел полковник Виктор Алкснис, у которого брал интервью аргентинский журналист с перевязанной головой.

Слева появились внутренние войска со щитами и дубинками. Они пытались отсечь демонстрантов от здания райсовета. "Полковник, командуйте!" кричали демонстранты, обращаясь к Алкснису. Бывший военный инженер, полковник Алкснис несколько замешкался, и, как мне показалось, на мгновение даже растерялся, но затем отдал команду. Совершенно штатская толпа успешно выполнила фланговый маневр и обошла солдат справа, не дав им сосредоточиться между райсоветом и Краснопресненской улицей.

И все же сопротивление нарастало. Каждый день несколько тысяч человек пытались прорваться к "Белому Дому", который как-то стихийно переименовали в "Дом Советов". Их избивали, отбрасывали, на их место приходили другие. Вечером во вторник на Красной Пресне появились первые баррикады, в среду их стало больше. Активисты оппозиционных организаций останавливали троллейбусы и ставили их поперек улицы. В основном это происходило на Садовом Кольце. На третий день этих событий москвичи уже шутили, что троллейбусы на Садовом Кольце теперь ходят не вдоль улицы, а поперек.

Садовое Кольцо было излюбленным местом для строительства баррикад, но не единственным. Вечером в среду баррикада была построена возле Белорусского вокзала: отряд ОМОНа, срочно переброшенный от Садового Кольца, застрял в автомобильной пробке на Тверской. Омоновцы вынуждены были выгрузиться из машин и бежать по улице - в бронежилетах, с оружием и полной экипировкой это было нелегким делом. Когда они, наконец добрались до баррикады, никто не стал с ними сражаться: над ними просто смеялись.

В течение первой недели блокады смех был нашим самым сильным оружием. Все делалось весело, а люди, несмотря на драматизм ситуации были настроены удивительно добродушно. Борис Кравченко, корреспондент агентства КАС-КОР, подойдя к группе молодых людей, строивших баррикаду, увидел как толпа несет на руках машину немецкого атташе по трудовым вопросам Франка Хоффера. "Эту машину не надо трогать!" - закричал Кравченко. После краткой дискуссии, захватчики согласились с его аргументами и тут же отнесли машину на место.

Демонстранты подходили к оцеплению, разговаривали с ОМОНом и милицией. Лил проливной дождь, люди в оцеплении стояли насквозь мокрые, с жалкими, беспомощными лицами. Депутаты Моссовета и районных Советов во главе толпы примерно в тысячу человек пытались пройти к "Белому Дому". Солдатам внутренних войск было приказано бить демонстрантов. Слепой депутат российского парламента Олег Смолин не мог увертываться от дубинок и получил два удара - сначала по спине, затем по голове. А потом, встав перед оцеплением, он говорил с людьми, которые только что били его. Солдаты слушали и растерянно молчали. Многие из них брали у демонстрантов листовки.

Депутата Моссовета Андрея Бабушкина милиция задержала. Задержала незаконно, ибо Моссовет не был распущен. Но когда коллеги Бабушкина из Совета, стоявшие по другую сторону оцепления, узнали о произошедшем, многие из них не могли удержать улыбку. Еще в 1988-89 годах Бабушкина все время арестовывали. Милиция его хорошо знала по демонстрациям на Пушкинской площади: видимо, схватили по привычке. Впрочем, известен он милиции был и по другой причине: уже будучи депутатом, он занимался проблемами правоохранительных органов, добивался выделения квартир для работников милиции, помогал им решать всевозможные социальные проблемы.

"Отпустите Бабушкина!" - кричала толпа. "Мы его знаем," - отзывались из оцепления. Через несколько минут Бабушкин появился. Ему передали мегафон и он обратился к оцеплению с пламенной речью. Бабушкин - неплохой оратор, его слушали. А когда выяснилось, что милицейский подполковник Копейкин отобрал у него депутатское удостоверение и не отдает, и в толпе и в оцеплении раздался смех.

"Копейкин, отдай Бабушкину удостоверение! Полковник, зачем вам депутатское удостоверение?!"- кричали демонстранты. Полковник вышел из строя и стал оправдываться. Солдаты прятали лица за щитами, чтобы скрыть улыбки.

Я рассказывал в мегафон солдатам анекдоты, а затем сказал: "Конечно, вы не положите сейчас дубинки, не пропустите нас к "Белому Дому", не перейдете на нашу сторону. По крайней мере - пока, ведь революция еще не началась", - в оцеплении опять засмеялись. - "Но пока мы тут стоим друг против друга, а вам еще не дали приказ снова бить нас, давайте поговорим и попробуем понять, почему это произошло. Вы защищаете реформы Ельцина. Кому-то эти реформы принесли большую пользу. В 1991 году в Вене было по данным полиции 6 "Роллс-Ройсов". За год наших реформ, число "Роллс-Ройсов" удвоилось. И все новые машины принадлежат русским. Может быть, вы ездите на этих машинах? У кого есть "Роллс-Ройс", пусть поднимет дубинку".

Потом толпа и оцепление договорились разойтись на шаг и создать свободный коридор. Когда обе линии отступили, кто-то из толпы крикнул: "Вот видите, как оказывается легко сделать шаг навстречу друг другу".

Солдат заменили. К концу второго дня блокады власти вынуждены были вызвать в Москву резервы из других регионов: войска были ненадежны и деморализованы. Командование больше всего заботилось, чтобы не допустить контактов между своими людьми и населением. Приходилось следить уже не только за демонстрантами, но и за своими. Тактика сменилась: людям просто не давали собраться и вступить в диалог с войсками. На Баррикадной разгоняли любое скопление людей больше пяти человек. Рассеивали даже очереди у киосков. Всех загоняли в метро, даже случайных прохожих, замешкавшихся на входе. Некоторые потом снова выходили наружу и все повторялось. ОМОН начал спускаться в метро и избивать людей уже прямо на платформе. Растерянные прохожие шарахались во все стороны, пытаясь избежать ударов. Поразительно, что никого не сбросили на рельсы. Раненые уже исчислялись десятками. Полковник Алкснис был доставлен в больницу с переломом ключицы и сотрясением мозга. Один офицер милиции был задавлен своими же при разборке баррикад.

В течение двух недель противостояния, несмотря на насилие властей, демонстранты не проявляли агрессивности. "У нас нет ничего, кроме зонтиков, почему вы нас так боитесь?" - спрашивали из толпы. Не было опрокинуто ни одного киоска, не разбито ни одной витрины. Несколько машин было перевернуто, но ни одна не подожжена. Пострадала лишь очень дорогая французская Boutique, оказавшаяся как раз между баррикадами защитников "Белого дома" и линией оцепления: магазин остался без клиентов и закрылся на учет. Ни у защитников парламента, ни у милиции не было денег, чтобы покупать там новинки парижской моды.

(Борис Кагарлицкий. Отрывки из рукописи "Квадратные колеса")

---------------------------------------------------------

Свидетельствует А.И.Колганов:

"2. Блокада. 28-го сентября. Вокруг Дома Советов - заграждения из спиралей колючей проволоки и поливальных машин. Установлена полная блокада. Более 100 народных депутатов РФ собираются в Краснопресненском райсовете. Охрану внизу на входе несут "баркашовцы". Они крайне горды исполняемой миссией и с удовольствием демонстрируют свою власть "пустить или не пустить", так, как будто от этого зависит судьба России. К счастью, на следующий день их освободили от этой функции.

Где-то между 22 и 23 часами, после пресс-конференции депутатского штаба в Краснопресненском райсовете, я направляюсь в сторону Дома Совета вместе с двумя сотрудниками информационного агентства КАС-КОР и шведским журналистом, участником состоявшейся незадолго до 21 сентября конференции, организованной профсоюзами. Мы выходим на улицу Красная Пресня. Не доходя до магазина "Олимп", натыкаемся на толпу человек в 200-300, которую теснит цепь (солдаты ВВ? ОМОН? - не знаю) с алюминиевыми щитами, в касках, бронежилетах, с дубинками. Люди с ними вяло переругиваются и отходят. Дубинки почти не используются.

Мы проходим на перекресток улицы Заморенова и другой, идущей вдоль стадиона "Красная Пресня". Здесь стоит человек 40, пытающихся беседовать с оцеплением. Среди них - народный депутат Андрей Головин и председатель Черемушкинского райсовета Александр Степовой с мегафоном. Оцепление пытается их оттеснить, люди нехотя отступают, замешкавшихся бьют дубинками. Упирающегося председателя Черемушкинского райсовета окружают несколько милиционеров и со всей силой молотят дубинками минуту-полторы. Мы проходим к зоопарку. На улице Красная Пресня недалеко от зоопарка - следы трех недостроенных баррикад. На перекрестке у зоопарка - огромнейшая лужа с коричневой пеной (следы работы пожарной машины?).

Входим на станцию метро Баррикадная. Там нам встречается Игорь Маляров, который сообщает, что на Садовом кольце были баррикады, было перекрыто движение. Кто-то в толпе говорит, что милиция на Садовом задавила своего.

3. Блокада. 29-го сентября. "Баркашовцы" из Краснопресненского райсовета убраны, но на их месте на первом этаже торчит ОМОН - в черных кожаных куртках, с автоматами АКМСУ, некоторые - с крупнокалиберными нарезными ружьями. ОМОН ничего не делает, просто присутствует. Пытаемся разговориться. Омоновцы жалуются на агрессивность демонстрантов, на то, что кому-то из них 1 Мая заточкой пробили бронежилет. На наши слова о Конституции и присяге они ссылаются на приказ и говорят, что будут выполнять приказы при любой власти, поскольку при любой власти они будут нужны.

Днем у оцепления собираются небольшие группы людей, пытаются беседовать с милицией. Их то и дело оттесняют от основной линии оцепления. Тех, кто протестует или просто замешкался, бьют дубинками. Правда, усердствуют немногие - большинство исполняет приказы пассивно, без агрессивности. Выделяются отдельные группы, выходящие из-за оцепления и сразу пускающие в ход дубинки. Рядом со мной - народный депутат России О.Н.Смолин (слепой) с сопровождающим. Его теснят так же, как и других, а поскольку он движется не слишком быстро, ему достается несколько ударов дубинкой по голове и по плечам, прежде, чем мы успеваем заслонить его.

По окончании рабочего дня у метро "Баррикадная" - митинг. Не более двух тысяч человек. Лидеров не видно. Смеркается. Между 18 и 19 часами. У Киноцентра - группа народных депутатов разных уровней ведет беседу с оцеплением. Оцепление медленно, потихоньку оттесняет их. Депутат Моссовета Кагарлицкий призывает к взаимной сдержанности, к неприменению силы. Близ Киноцентра повсюду небольшими группами толпится народ. Вокруг депутатов - толпа людей человек 200-300. Кагарлицкий просит их не напирать на оцепление, отойти от него на шаг. Люди слушаются. Депутат одного из райсоветов Маренич рассказывает об обстоятельствах гибели офицера ГАИ вечером 28-го, произошедшей на его глазах, категорически отвергая официальную версию - гибель якобы от рук демонстрантов.(Затем власти отказались от этой версии, предварительно распространив ее почти по всем средствам массовой информации). По его словам, офицер ГАИ угодил под вагончик, буксируемый тягачом, управляемым также работником ГАИ. Тот развил большую скорость, вагончик занесло и офицер не успел отскочить.

Появляется депутат Моссовета Бабушкин, задержанный накануне, несмотря на депутатскую неприкосновенность. Он рассказывает о том, что приказ о его задержании отдал Начальник управления внутренних дел Северо-Западного округа (забыл его фамилию), который стоит тут же, за спинами оцепления. Невысокого роста, почти интеллигентного вида, в очках. Его вызывают для переговоров о пропуске народных депутатов через оцепление. Он отвечает отказом, ссылаясь на то, что нельзя проникнуть за заграждение, на разборку которого потребуется якобы несколько дней(!).

Позже вечером того же дня в Краснопресненский райсовет доставляют народного депутата СССР Алксниса. Он весь в крови, у него сильно повреждена голова и рука (позднее в газетах сообщают о сотрясении мозга и переломе ключицы). Когда я возвращаюсь домой, застаю там врача "Скорой помощи", обрабатывающего голову моему другу А.Сорокину. По его словам, он беседовал с оцеплением, а когда его и стоявших рядом людей стали оттеснять, из-за спин оцепления выскочил офицер милиции и нанес ему несколько ударов по голове.

4. Блокада. 30-го сентября. ОМОН меняет тактику - группы людей, подходящих к оцеплению, оттесняют и рассеивают, не давая достигнуть им сколько-нибудь заметных размеров.

5. Блокада. 1-е октября. ОМОН продолжает ту же тактику. Автоматчиков выдвинули к самому павильону метро "Баррикадная". Они оцепили площадку перед входом, оставив для входа и выхода только узкий проход.

(Собственноручные показания)

---------------------------------------------------------

Интервью с Сергеем Слойкиным (интервьюер - Андрей Колганов)

"А.К. Как вы попали в Дом Советов и приняли участие в его защите?

С.С. Я узнал об указе 1400 бывшего президента Российской Федерации Ельцина Бориса Николаевича в Нижнем Новгороде, где находился после Абхазии в семье моей жены. Попал я в Дом Советов 25-го вместе с делегатами съезда ВЛКСМ. И сразу же я вступил в казачью сотню сотника, а ныне подъесаула, Виктора Ивановича Морозова.

А.К. В средствах массовой информации было много рассуждений по поводу массовой бесконтрольной раздачи оружия в Доме Советов. Что вы могли бы сказать по этому поводу?

С.С. Оруже было роздано только охране силовых министров - Дунаева, Ачалова, Баранникова, а также Руцкого и Хасбулатова. Защитникам Белого дома, объединенным в добровольческий полк имени Верховного Совета, в частности, и нашей казачьей сотне, оружие роздано не было. Мы просили и у Макашова и у Ачалова, чтобы раздали оружие не всей сотне, а именно тем людям, которые прошли боевую подготовку в "горячих точках" - в Сербии, в Приднестровье, в Абхазии. Но оружие нам не раздали и сказали, что раздавать не собираются. Было заявлено, что мы боремся и победим исключительно мирным путем.

А.К. Не могли бы вы сказать, какими мотивами руководствовались казаки, когда решили выступить на защиту Верховного Совета?

С.С. Во-первых, мы выступили на защиту Конституции, нарушать которую не дано никому, ни одному гражданину Российской Федерации, в каком бы высоком чине он не был. Это с чисто юридической точки зрения. А политически... Видя разграбление нашей Родины, мы пришли, по сути, на защиту своей Родины, своей России.

А.К. Не могли бы вы подробнее рассказать об обстоятельствах, которые привели к обострению ситуации вокруг Дома Советов, начиная с полной блокады 28 сентября.

С.С. Мне наиболее запомнился один эпизод. Это было приблизительно числа 28-29-го. Ко мне подошла женщина из "Трудовой Москвы", член РКРП и сказала, что в Союзе офицеров есть информация о том, что прибыли боевики из Северной Осетии, от Галазова, которые должны стрелять в спину войскам правительства, милиции, чтобы свалить все это дело на нас. Мы специально обошли по всем позициям, причем входили в соприкосновение с работниками милиции, ОМОНа, дивизии Дзержинского и предупреждали их. Для них это было полной неожиданностью. Причем после этого , отношение к нам изменилось и они несколько раз накануне событий тоже предупреждали, что могут быть провокации, что 3-го ,например, блокада будет снята - фиктивно, методом "прорыва восставшего народа".

В ночь со 2-го на 3-е нами был арестован (это очень интересный эпизод, который, как я заметил, нигде не разглашается) - т.е. мною, Виктором Ивановичем Морозовым, при участиии командира полка полковника Маркова - начальник штаба обороны Белого дома полковник Тюльченков из Минского союза офицеров. Он оказался изменником. Ну, за ним было приставлено наблюдение - и все.

А.К. А на основании каких фактов было установлено, что он изменник?

С.С. Он отправлял человека, которого никто не знал, через наших так называемых спелеологов, в город для печатания пропусков, хотя все пропуска изготавливались в Доме Советов. И по этим пропускам прошло около 55 человек уже 3-го числа. Причем после событий я с удивлением узнал, о том, что фамилия Тюльченкова печатается в списках погибших героев - членов Союза офицеров.

А.К. Скажите, а от кого исходила информация о предстоящем фиктивном снятии блокады?

С.С. От работников милиции.

А.К. То есть им это было известно заранее?

С.С. Да, им сказали. Причем я беседовал со своим братом, военнослужащим ОМСДОНа, и он говорил о том, что у них уже есть приказ 4-го идти в наступление. Они уже полностью были готовы к этому.

А.К. А вы не знаете, как реагировали на эту информацию, если она конечно была до них доведена, руководители Верховного Совета, Руцкой, Хасбулатов, и силовые министры?

С.С. Я не знаю, как реагировал Руцкой, но по-моему лидеры Верховного Совета отнесли к этому как-то халатно. Все хотели победить мирным путем - такую мысль они нам высказывали. Сколько мы ни говорили... Возьмите хотя бы нашу баррикаду между стадионом "Красная Пресня" и парком Павлика Морозова. Ни о какой обороне речи там быть просто не могло. Группа безоружных людей на баррикаде, напротив - девятиэтажный дом, на котором можно легко разместить и снайперов, и пулеметчиков, и все что угодно. Расположившись в парке и на стадионе, части противника могли взять нас справа и слева в клещи и уничтожить. То есть мы, по сути, были пушечным мясом. И никаких мер предпринято не было...

Я и другие офицеры между собой много говорили, что будет бойня и нас тут просто перещелкают. Все так халатно было сделано, обороны практически никакой...."

(Магнитофонная запись)

---------------------------------------------------------

Сообщение А.Л. в эхо-конференции 13 октября 1993 г.:

"... Я не коммунист и не фашист, я не принадлежу ни к одной партии и мне совершенно безразличны Руцкой и Хасбулатов. К Белому Дому пошел потому, что опасаюсь диктатуры не со стороны толпы депутатов, а со стороны вполне конкретной, узкой группы людей. Потому, что мне претят разговоры о том, что "у нас никогда не было Конституции" от человека, который клялся на этой самой Конституции, принимая Присягу, как Президент.

Баркашовцы у Белого Дома действительно были, я даже пересчитал их на построении - их было порядка 70 человек, так, что "тысячи стволов" раздать им было бы затруднительно.

Вообще могу засвидетельствовать, что оружие получить там могли только люди, вступившие в сформированный Верховным Советом мотострелковый полк, подписавшие соответствующий контракт, и поступившие на действительную военную службу. Костяк этого полка составляли офицеры из "Союза офицеров" Терехова, казачьи формирования и люди, приехавшие из всех "горячих точек". Например там были "Белые волки" из Сербии, часть батальона "Днестр", Тираспольский ОМОН, Рижский ОМОН, люди из Абхазии, Карабаха. Т.е. это были не дилетанты, а люди, ранее имевшие право на ношение оружия.

...Ельцин пообещал их (депутатов - Авт.) всех чуть ли не золотом осыпать, если только они покинут Съезд. Об этом нам сутками вещали по матюгальнику, установленному на БТРе у гостиницы "Мир". Им обещали приватизировать московскую квартиру, заплатить каждому по 12 месячных окладов, сохранить депутатскую неприкосновенность, спецмедучреждения и т.д. В общем, "Рус Иван сдавайся, я дам тебе корову".( Эта фраза пародирует предложение о сдаче в плен, с которыми немецко-фашистские войска обращались в первый период Отечественной войны к советским солдатам - Авт.) Согласилось принять эти тридцать сребреников, всего около 150 депутатов.

...Маленькая неточность (это ответ на утверждение, что 2000 вооруженных боевиков в Белом доме были оцеплены 500 невооруженными милиционерами - Авт.): "Вооруженных боевиков ВС" даже в момент штурма было не более пятисот, а в первые дни гораздо меньше. Почти все были без оружия. Ну а вокруг было установлено оцепление из ОМОHа, ОМСДОHа и т.д., наполовину с автоматами, наполовину со щитами и дубинками, в количестве от двух до четырех тысяч человек (в разные дни по-разному). Кроме того "невооруженных милиционеров" прикрывало со всех сторон 12 БТРов, в которые на наших глазах загрузили боекомплект".

---------------------------------------------------------

Николай Кривомазов, Николай Мусиенко, Виктор Широков, Вадим Горшенин.

"...Ночью омоновец с газовым баллоном в руках гнался за авторами этих строк. Кричал: "А я вам, па-адлы!" Туманная пирамидка газа оставляла почему-то запах мокрого чеснока. Навстречу бегущим пошла вторая линия оцепления. Получилась классическая "мышеловка", оказавшись в которой все правые и виноватые рискуют собственной жизнью. Хорошо, нас спас темный проулок у зоопарка. Люди бросились туда. Омоновцы отстали, но сзади раздавался львиный рык, словно разбудили "царя зверей".

Просыпается зверь и в людях, идущих стенка на стенку. Это всегда бессмысленно и страшно. Так что тяжкие, громадные силы брошены уже не против "жалкой сотни депутатов" - бьют людей, простых смертных, которые читают приветствия американского президента русскому и удивляются: "А что было бы, если бы Клинтон решил распустить свой парламент? Кто бы кого поколотил?"

В полночь на станции "Баррикадная" - многолюдье. Люди возбуждены, матерятся вслух. На мраморной стенке кровью - кровью! - написано: "Ельцин - фашист". "Порезвился здесь ОМОН, - пояснил свидетель, прижимая к голове окровавленный платок. Фамилии он просит не называть: страшно. - Омоновцы загоняли людей, как скот, в вестибюль метро. А потом неслись за ними вниз по эскалаторам, круша плафоны, топча упавших. Спасибо милиционерам из охраны метрополитена: взявшись за руки, они стеной встали перед бандюгами".

- Били дубинками всех без разбора, - говорит другой. - Я, например, митингами не интересуюсь. Но когда увидел, как несколько молодчиков в сером стали избивать старушку, вынул из сумки фотоаппарат. Тогда они переключились на меня. Вырвали аппарат, разбили вдребезги. Повалили на асфальт и - ногами. Если бы не плотная куртка, смягчавшая удары, наверное, убили бы.

А потом случилась куда более страшная беда. Ее не могло не случиться, потому что стихия толпы не родит ничего, кроме крови. Каждый использует эту трагедию на свой лад. Но мы, практически свидетели, обязаны рассказать все, как было.

Народ свинтил ниппели с нескольких троллейбусов, чтобы устроить баррикаду... Сгодился для баррикады и тяжеленный электросварочный аппарат на резиновом ходу. Милиция потребовала от водителя тяжелого "Краза" оттянуть, отбуксировать сварочный аппарат. Водитель отказался. Тогда за руль вскочил лейтенант милиции и взялся отбуксировать "сварку" сам. На большой скорости груз на буксире занесло. И бросило на подполковника милиции, на "Жигули".

Кто-то закричал во весь голос:

- Запомните номер тягача с милиционером за рулем! Номер 342! Умоляю, запомните, чтобы не свалили на демонстрантов!...

Свидетель А.Б., полковник запаса:

- За рулем грузовика, сбившего подполковника, сидел лейтенант милиции - свидетельствую.

Свидетель А.М., 68 лет:

- Да, я ложился под колеса этого грузовика. Зачем мне такая жизнь, когда все - неправда. Но тут подошел ко мне один подполковник, стал уговаривать: "Отец, зачем тебе это, встань с земли, прошу". А через несколько минут этот же грузовик летел на нас. Подполковник оттолкнул меня в сторону, и вся сила удара досталась ему...

В 3 часа ночи 47-летний подполковник милиции Владимир Рештук скончался. Сиротами остались пятеро его детей."

(Правда. 30 сентября 1993 года)

---------------------------------------------------------

Алексей Цветков

"Положив одну руку на Библию, а другую на Конституцию России, я клянусь говорить правду и только правду....Я видел, как на Садовом кольце ОМОН избивал дубинками прорывавшихся на защиту парламента ветеранов-афганцев. Оказывается, щитом можно не только обороняться, но и кроить черепа непокорным. "Душманы, - кричал залитый кровью раздетый до тельника бритый парень, - духи чертовы!" Затесавшийся сюда панк упал на асфальт одним из первых, - запутался в полах пальто, уже лежа, швырнул в наступающий ОМОН кусок кирпича, за что и получил тут же сапогом в лицо. Он лежал, похожий на подстреленную птицу, и лишь рефлекторно дергался, по нему шли, вместо головы у него было кровавое месиво.

Я видел, как на Пушкинской, вечером, где всего лишь несколько дней назад добрый президент встречался с любящим народом, растаскивали по "Скорым" окровавленных женщин и подростков, их били нещадно. Я видел, как людей складывали на тротуар и обыскивали, очень часто просто случайных прохожих, тех, кто поднимал голову - били по ней щитом или палкой..."

(Общая газета. 29 октября - 4 ноября 1993 г.)

---------------------------------------------------------

N.N., боец боевой дружины

"Выключен свет, теплоснабжение, вода, нельзя выйти за дровами. К нам не пропускают солярку для аварийного генератора, продукты, лекарства и собранные теплые вещи... На лестнице, чтобы не переломать ног, жгут церковные свечи. Первые два дня блокады дают только сухой паек: хлеб, сыр, иногда сосиску. Раз дали бульон - воду от тех же сосисок, которые варили на костре...

Новые мучения. К гостинице "Мир" подогнали БМП (боевая машина пехоты) желтого цвета со звукоусилительной установкой страшной мощности (его стали называть "Желтый Геббельс") и "бомбят" нас с 8 и до 23. Болят уши и голова, невыносимое желание сжечь его. Текстов зачитывают немного: призыв воздержаться от насилия, указы Ельцина о льготах депутатам, согласившимся дезертировать, и сотрудникам аппарата ВС (Верховного Совета). Затем врубают "музычку", репертуар скуден: "Путана", что-то из группы "Любэ" и аналогичные развеселые песенки. Даже когда транслировали информацию о похоронах милиционера, погибшего у штаба ОВС, следом врубили ту же "Путану"...

Тревога. По периметру баррикад встали БМП. Якобы был очередной ультиматум Лужкова (мэр Москвы). Полк занимает позицию, но все опять безоружные. Марков ругается, бегают посыльные, идет нажим на Макашова - раздать, наконец, это оружие, о котором только говорят... Но решение об оружии опять не принято. Цепи ОМОНа смыкаются, непрерывно подвозят подкрепление. Марков, нацепив под куртку АКСУ (усовершенствованная модификация автомата Калашникова), обходит баррикады. Требует стоять насмерть, взявшись за руки. Все остальное - камни, бутылки, колья - на крайний случай. Непонятно только, как в этом крайнем случае мы успеем за все это схватиться? Незаметно проходит время. Штурма все нет и напряжение спадает...

Полк поднят по тревоге в час ночи. Всех завели в бункер. Сейчас будут вооружать. Еще раз перепроверяют списки, отсеивают не имеющих паспортов (кое-кто записан по служебному удостоверению или военному билету, а там нет прописки). Напряженно ждем. Сначала в строю, потом скомандовали сесть. Вдруг вбегают посыльные. Общая тревога. Время 3 часа ночи. Бежим наверх, строимся и снова на позиции. В руках опять палки...

По сведениям информированных лиц в ДС, кроме штатной охраны, вооружены Союз офицеров и казаки, всего 250-300 автоматов АКСУ, есть еще несколько малокалиберных пулеметов и гранатометов. Кроме этого, есть карабины СКС, около сотни, но патроны, в основном, 5.45. Со своим оружием прибыли тираспольцы, я видел один автомат АК с деревянным прикладом. Прочие слухи об арсеналах ДС, скорее всего, не обоснованы."

(Солидарность, N 23, 1993)

________________________________________________________

2.2. Ситуация обостряется

Начиная со 2 октября события начинают выходить из-под контроля обоих противоборствующих сторон. Логика конфронтации приводит к накалу страстей. С одной стороны - безоружные сторонники Верховного Совета, с другой - вооруженные до зубов милиция и ОМОН, собранные в Москву со всей России. Силы были явно не равны, но противники Ельцина не собирались отступать. А милиция и ОМОН, после нескольких дней безнаказанных избиений людей, не ожидали активного противодействия.

2.2.1. Смоленская площадь, суббота, 2 октября

Митинг сторонников Верховного Совета, официально разрешенный Московским Советом, с самого начала встретил противодействие милиции. Милиционеры в касках, со щитами и дубинками попытались вытеснить собиравшихся на митинг людей и просто любопытствующих не только с площади, но и с прилегающего к ней сквера между корпусами гостиницы "Белград". В ответ на это началось сооружение баррикад. Чтобы помешать митингующим закрепиться на площади, из-за рядов милиции появился отряд ОМОНа и стал избивать дубинками людей рядом с сооружаемой баррикадой.

Однако на этот раз ОМОН натолкнулся на неожиданный отпор. Воспользовавшись тем, что рядом велись строительные работы, часть митингующих вооружилась камнями, досками, частями металлоконструкций и вступила в схватку с ОМОНом. С обеих сторон появились серьезно раненые.(Слухи о двух убитых демонстрантах не нашли подтверждения - скорее всего, за убитых очевидцами были приняты потерявшие сознание от тяжелых травм). Несмотря на применение слезоточивого газа и резиновых пуль, ОМОН вынужден был отступить.

Милиция несколько раз пыталась атаковать баррикаду, подожженную митингующими, но безуспешно. Чтобы предотвратить опасное развитие событий, на площадь прибыл Председатель Моссовета Николай Гончар. Он начал переговоры с митингующими и с силами, оцеплявшими площадь. Благодаря его посредническим усилиям защитники баррикады сдали несколько имевшихся у них бутылок с бензином. В конечном счете милиция и митингующие разошлись со Смоленской площади без столкновений.

На этот раз, во многом благодаря посреднической миссии Николая Гончара, вспышку конфронтации удалось погасить. К сожалению, не надолго. Среди защитников Дома Советов поползли упорные слухи, что штурм назначен на 4 октября. Появилась информация, что на совещании с журналистами ряда средств массовой информации была произнесена фраза о том, что им следует с пониманием отнестись к тому, что произойдет четвертого числа. Напряжение нарастало.

2.2.2. Митинг на Калужской (Октябрьской) площади и прорыв демонстрантов к Дому Советов

Митинг Фронта национального спасения на Калужской площади 3 октября в 14.00 был официально разрешен. Однако людям, пришедшим на митинг, было объявлено о его запрещении. Силы милиции блокировали выходы из ближайших станций метро и все улицы, выходящие на площадь. Никаких серьезных попыток прорыва оцепления не было. В результате странных маневров, зачем-то предпринятых силами оцепления, основная масса демонстрантов, скопившаяся в начале Ленинского проспекта, смогла пройти на площадь. Поскольку площадь, рассеченная кордонами милиции, заведомо не могла вместить всех желающих, демонстранты повернули на единственный путь, оставленный для них свободным - на Крымский вал. Но уже через 500 метров на Крымском мосту им преградили дорогу шеренги милиции и солдат из внутренних войск.

После нескольких дней столкновений вокруг Дома Советов, после событий на Смоленской площади демонстранты были настроены весьма решительно. Впервые в этот день не милиция и ОМОН нападали на демонстрантов, а демонстранты пошли на прорыв оцепления. Авангард демонстрации (несколько сотен человек) просто надавил на кордон своей массой и, несмотря на пущенные в ход дубинки, сумел прорвать строй. После этого в прорыв хлынула многотысячная толпа. После нескольких минут сопротивления заслон буквально слизнуло с моста - кто удрал по боковым лестницам, кого закрутил водоворот толпы...

Как развивались события дальше - об этом подробнее расскажут свидетельства очевидцев. Мы же считаем необходимым поставить целый ряд вопросов, которые требуют выяснения.

Почему на пути демонстрантов к Дому Советов оказались очень небольшие силы сотрудников Министерства внутренних дел, недостаточные для того, чтобы задержать демонстрантов?

В распоряжении МВД сил было достаточно - дивизия внутренних войск имени Дзержинского, московский ОМОН, московская милиция (она насчитывает в общей сложности около 40 тыс. человек), отряды ОМОНа, переброшенные в Москву из других областей России, курсанты нескольких училищ МВД. Ссылка на рассредоточение сил на нескольких направлениях и концентрацию их прежде всего у Дома Советов ничего не объясняет. Ведь именно у Дома Советов не было организованного сопротивления, силы, осуществлявшие блокаду, покинули свои позиции и отошли. Как стало известно позднее, отошли по приказу, а вовсе не бросили свои позиции.

Нередко высказывается предположение, что сотрудники МВД не ожидали столь большого числа демонстрантов и столь активных действий с их стороны. Они растерялись, поддались панике и не сумели организованно перекрыть дорогу демонстрантам. Отчасти это верно. Однако есть основания полагать, что паника и растерянность создавались не только действиями демонстрантов, но и приказами руководства МВД. На пути демонстрантов, в районе Смоленской площади были быстро сосредоточены крупные силы милиции. Мы сами видели множество грузовиков и автобусов с милиционерами. Но, как свидетельствуют сами сотрудники милиции, а также запись радиопереговоров, был получен приказ отойти - в тем самые минуты, когда к ним приблизились демонстранты. Милиция осталась в грузовиках и автобусах, многие из которых оказались тут же окружены демонстрантами, и этот отход по приказу превратился в паническое бегство. Почему был отдан такой приказ именно в этот момент?

Обычной тактикой московской милиции, когда она хочет воспрепятствовать движению демонстрантов, является устройство заграждений из одного-двух рядов тяжелых грузовиков. Такое заграждение, особенно если оно охраняется силами милиции, демонстрантам ни разу не удавалось преодолеть. Даже ожесточенное столкновение 1 мая 1993 года не позволило демонстрантам прорваться через заграждение, наспех сооруженное буквально у них на глазах. 3 октября не было даже попыток выстроить такое заграждение, несмотря на то, что на пути демонстрации были заранее сосредоточены десятки грузовиков. Почему?

Здесь возможны две версии.

Первая - руководство милиции проявляло колебания, было не уверено в исходе политического конфликта, опасаясь, что перевес может оказаться на стороне Верховного Совета. Отсюда - нерешительность, противоречивые действия.

Вторая - руководство МВД не хотело просто задержать демонстрантов. Его намерением было втянуть демонстрантов в стычки с небольшими силами милиции, позволить логике развития этого столкновения превратить демонстрацию в неуправляемую толпу, создать у демонстрантов преувеличенное представление о своих возможностях, позволив им прорвать оцепление, подтолкнуть их тем самым к опрометчивым действиям, а затем, под предлогом защиты населения от массовых беспорядков, применить жесткие методы подавления оппозиции.

Сейчас все еще трудно сделать однозначный выбор в пользу одной из этих версий. Но, вероятнее всего, доля истины есть в каждом из этих объяснений: действовали и факторы неразберихи, паники, и намерение устроить провокацию.

После того, как демонстранты сбили все заслоны и вышли к Дому Советов, захватив по дороге три грузовика, брошенные с ключами зажигания, перед ними оказались лишь заграждения из поливальных машин и колючей проволоки. Их никто не защищал. Остатки заслона отошли на мост, ведущий к гостинице "Украина". Однако после того, как демонстранты при помощи захваченных грузовиков разобрали заграждения и двинулись к Дому Советов, они были обстреляны из автоматов со стороны здания мэрии (бывший СЭВ). Затем произошли стычки с внутренними войсками и ОМОНом, концентрировавшимися вокруг здания мэрии и гостиницы "Мир". Однако основная часть сил оцепления вместе с бронетехникой уже начала отходить из района Дома Советов. Демонстранты заполнили все свободное пространство вокруг резиденции парламента.

_________________________________________________________

Свидетельствует А.И.Колганов:

"7. Демонстрация 3-го октября. На Советской площади митинг, намеченный на 13.00, не собирается. Здесь не более сотни человек и несколько автобусов с ОМОНом. Отправляюсь на Калужскую (Октябрьскую) площадь, где митинг намечен на 14.00. Там большие силы милиции - у всех каски, бронежилеты, щиты, дубинки. Почему-то большинство (или во всяком случае весьма значительная часть) - с офицерскими погонами.

Перед выходом из метро "Октябрьская-радиальная" - оцепление. Перед входом - тоже. Обходим оцепление по газону. Путь преграждает еще одна цепочка. Обходим и ее по проезжей части и попадаем в середину площади к монументу. Там оцепления нет, милиция стоит группами и отгоняет людей, время от времени проникающих туда. Заметно больше людей у метро "Октябрьская-кольцевая", но их также сдерживает оцепление. Видно большое скопление людей в начале Ленинского проспекта, но оцепление стоит и там.

Вдруг раздаются крики и большая толпа со знаменами и транспарантами проникает на площадь со стороны Ленинского проспекта, а затем поворачивает на Крымский вал (единственный путь, оставленный свободным). Через проходные дворы в ряды демонстрантов вливаются все новые и новые большие группы людей. Они дружно скандируют: "Вся власть Советам!" и "Руцкой - президент!". Никогда раньше не слышал столь мощных возгласов, единодушно вырывавшихся у тысяч людей одновременно. Люди были действительно охвачены единым порывом.

Достигнув моста, демонстранты останавливаются. Путь им преграждают "колоссальные силы" - две линии (может и больше, но они стоят выше по мосту, так что снизу увидеть их сложно) солдат внутренних войск, в основном юнцы 18- 19 лет.

Оглядываюсь назад. Отрезок Крымского Вала от Калужской площади до Крымского моста (около 500 метров в длину, 60 метров в ширину) заполнен демонстрантами. Однако их ряды не очень плотные. По моей оценке, демонстрантов около 10-15 тысяч. Кроме того, еще видны большие группы народа на площади, люди продолжают прибывать и через проходные дворы.

Немного опередив основную массу людей, к оцеплению выдвинулся авангард - человек 500-600. В их первых рядах - 40-60 человек, смахивающих на боевиков. В основном это мужчины в возрасте 25-40 лет. У некоторых лица повязаны шарфами. Кто-то из них дает команду: "Медленно, медленно начинаем движение вперед!". Авангард демонстрантов достигает оцепления. Мелькают дубинки, со стороны демонстрантов из задних рядов летит несколько кусков асфальта. (Откуда взялись эти куски? Я обратил внимание, что на мосту, на проезжей части, вдоль бордюра пешеходной дорожки, валяются небольшие куски асфальта, не вывороченные из мостовой, - она была не поврежденной - а лежащие на ней сверху). Какое-то время заслон держится, но демонстранты, несмотря на град ударов, упорно пытаются вырвать у солдат щиты и дубинки.

Под давлением массы людей строй солдат быстро нарушается, толпа закрутила и понесла их. Многие отступают с моста по боковым лестницам. Некоторых отставших наиболее агрессивные демонстранты пытаются бить. Я вместе с другими оттаскиваю их в стороны, давая возможность солдатам покинуть место стычки. Мимо меня демонстранты выносят раненого солдата. Сбоку на бронежилете у него кровь. Лишь один раз я видел солдата ВВ, помогавшего демонстрантам выносить другого солдата. Всем остальным военослужащим, получившим травмы или ранения, помощь оказывали только демонстранты. У одного из раненых под бушлатом защитного цвета - милицейская форма.

У метро "Парк культуры" внутренние войска снова выстраиваются в линии, но их также быстро прорывают. По пути к Зубовской площади демонстранты захватывают одну машину (грузовик милиции или ВВ), брошенную с ключами. Машин очень много, они стоят вдоль Садового кольца. Из них и не пытались выстроить заграждение (как это делалось неоднократно в других местах). Машин достаточно, чтобы заграждение получилось практически непреодолимым, но... Этого не сделано. Нигде не видно ни одного ОМОНовца - во всяком случае, ни одного с нашивкой "ОМОН" (они были лишь на Советской площади, но на Калужской их не было). Куда они вдруг все испарились? Видны только юнцы в обычных бушлатах защитного цвета (из ВВ?) и кучки милиционеров.

Сразу за Смоленской площадью - снова попытка выстроиться в линии. Солнечно, щиты поблескивают. Линии снова прорваны. В дело вступают пожарные машины, точнее одна из трех, находящихся перед демонстрантами. От струи пены демонстранты разбегаются в стороны, но не назад. В стекла пожарных машин, защищенные решетками, летят камни, по ним бьют досками. Машины беспорядочно и опасно маневрируют, пытаясь покинуть место стычки.

Столь же беспорядочно и опасно маневрируют грузовики, находящиеся здесь же - обычные грузовики, автобусы, спецмашины и спецавтобусы милиции. В некоторых из них - милиционеры. В машины летят камни. Милиционеры, сидящие в машинах, выпрыгивают из них и убегают. Одну из таких машин - ГАЗ-66, фургон - таранит другой ГАЗ-66, совершающий лихорадочные маневры в попытке развернуться и уехать. Именно в этот момент из первого грузовика прыгают люди в милицейской форме, в касках, бронежилетах, со щитами. Одного из них бьет бортом своей же машины, дернувшейся от удара другого грузовика. Он падает, лежит на боку. Товарищи бросают его без помощи. Ему пытается помочь группа демонстрантов.

Несколько раз в демонстрантов стреляют газовыми шашками ("черемуха"?). Но их так мало, что они только дразнят. Опять никаких попыток сделать заслон из грузовиков, хотя их здесь десятки. В отступающих солдат ВВ и милицию летят камни и доски. Некоторые демонстранты вооружились отобранными алюминиевыми щитами. Захвачено еще три грузовика.

Демонстранты в авангарде постоянно кричат, призывая отставших подтянуться. Их тревожит, что колонна растянулась, они боятся, что из боковых улиц ударит милиция или ОМОН и рассечет колонну на части. Но ничего подобного не предпринимается. В конечном счете нет даже попыток защитить заграждения у Дома Советов. Силы оцепления отходят к мэрии и на мост. Демонстранты поворачивают на Новый Арбат и направляются к Дому Советов. Депутат РФ Константинов урезонивает какого-то не в меру возбужденного демонстранта, втолковывая ему, что незачем устраивать столкновение с силами, охраняющими мэрию.

Хотя никто не препятствует демонстрантам двигаться к заграждению вокруг Дома Советов, они медлят, дожидаясь, когда подтянутся отставшие и в авангарде вновь сформируется плотная группа. Впереди выстраиваются захваченные грузовики. Под их прикрытием демонстранты вновь начинают движение вперед. Остатки оцепления отходят без сопротивления.

Грузовики, захваченные демонстрантами, беспрепятственно растаскивают несколько поливальных машин и спирали колючей проволоки. Демонстранты проникают к Дому Советов. Небольшая группа их подходит к оцеплению у мэрии (здание СЭВ). Раздается одиночный выстрел. Один из демонстрантов, пожилой человек, падает на газон (резиновая пуля?). К нему подбегают двое человек из оцепления и волокут по газону в сторону мэрии. Несколько демонстрантов подбегают к ним. Стычка, в основном в ход идут кулаки... В этот момент по ушам ударяют тугие звуки автоматной очереди, затем еще и еще.

При первых же выстрелах бросаюсь плашмя на землю. Быстро оглядываюсь. Демонстранты разбегаются. Некоторые прячутся за облицованным гранитом подъездным пандусом мэрии. Двое или трое солдат выбегают вперед, один даже оказывается у меня за спиной. Они лупят из автоматов неприцельно, с бедра. Свиста пуль нет, ни одного попадания никуда не видно. Я начинаю соображать, что, наверное, стреляют холостыми. Правда, затем приходилось слышать сообщения о нескольких демонстрантах, получивших огнестрельные ранения. К сожалению, я тогда не догадался подобрать стреляные гильзы.

Стрельба довольно быстро стихает (всего, пожалуй, было 15-20 очередей, в основном длинных, а стреляло не так много человек - трое? пятеро?). Толпа приходит в себя и снова начинает двигаться к Дому Советов. Я поднимаюсь и ухожу с места событий. Мимо меня тянутся нестройными группами демонстранты. Подъезжает обычный рейсовый автобус (желтый сдвоенный "Икарус") с милиционерами, вооруженными автоматами - человек 50. Они выгружаются, постояв на тротуаре, они грузятся обратно в автобус и уезжают. Ровно в 15.30 я звоню домой с перекрестка Нового Арбата и Садового кольца: "Я жив, со мной все в порядке, я ухожу домой, здесь будет месиловка"(именно это слово я употребил). Не могу сказать, что я сильно испугался, когда раздались автоматные очереди, но теперь мне действительно было страшно. У обеих сторон нервы были на взводе. Я боялся, что любая провокация может вызвать столкновение - более страшное, чем было до тех пор".

(Собственноручные показания)

Свидетельствует В.С.Савельев:

"3 октября я вместе с медицинской дружиной имени Волошина (там были ребята левых убеждений, и из "Мемориала") были на Октябрьской площади, наблюдая ту знаменитую демонстрацию. Площадь была оцеплена отрядами милиции, правда в основном со щитами и дубинками, огнестрельного оружия фактически не было. Они стояли настолько плотно, что пройти через них демонстрантам, которых было тысяч пятнадцать, было невозможно. Единственное место свободное, куда могла пройти демонстрация с Калужской площади - это проход в сторону Крымского моста.

Мы наблюдали демонстрацию со стороны, метров со 100, и видели, как демонстрация вынуждена была повернуть на Крымский мост. Затем мы прошли дворами и сбоку от моста наблюдали как на середине Крымского моста поставили небольшую жиденькую цепочку из омоновцев. ОМОН попытался дубинками остановить колонну демонстрантов. В ответ демонстранты взялись за камни. Мы видели как с моста в Москва-реку полетели щиты и каски, отнятые у ОМОНа, а после этого по боковым ступенькам сбежали омоновцы. В них бросали камнями, народ уже был "заведен". Мы оказали помощь нескольким омоновцам и нескольким демонстрантам. Среди демонстрантов было много пожилых людей. Я запомнил пожилую женщину, у которой были разбиты руки.

После этого демонстрация превратилась в толпу и стала неуправляемой. Когда мы шли по следам демонстрации, то видели пожарников с пожарными машинами, которые, видимо, должны были участвовать в разгоне демонстрации. У одного из них была разбита голова. Мы видели также автобусы, набитые омоновцами, стоящие в сторонке, а молодые ребята из демонстрантов, человек 30-40, стояли, взявшись за руки, и давали возможность омоновцам выходить. Те убегали в подворотню, а напротив них стояла "толпа" из двадцати стариков, которые им что-то гневно кричали.

Были захвачены машины, которые были брошены с ключами зажигания, потом в них садились демонстранты, машины сразу заводились и ехали на прорыв к Белому дому. Осада была снята, несколько тысяч людей, может быть, тысяч 15-20, стояли вокруг Белого дома. После этого мы услышали, что дана команда взять мэрию."

(Магнитофонная запись показаний сделана Андреем Колгановым)

Интервью с А.В.Крючковым (интервьюер - А.В.Бузгалин):

"А.Б.: Анатолий Викторович, что произошло после прорыва демонстрантов к Дому Советов?

А.К.: Лучше я начну по порядку, сначала.

Движение демонстрантов (3 октября 1993 г.) началось от Октябрьской площади в сторону Дома Советов, хотя первоначально предполагалось движение в сторону Ленинского проспекта. Кордонов было несколько, где-то шесть рядов сотрудников милиции и ОМОНа. Первые кордоны были довольно-таки жесткие.

А.Б.: А это был ОМОН? У меня было такое впечатление, что это были новобранцы.

А.К.: Нет, не все были новобранцы. Были и военнослужащие внутренних войск, но были и ОМОНовцы. Их было, конечно, не так уж много - позднее я объясню, почему.

А.Б.: Их ряда три было на Крымском мосту?

А.К.: Побольше. В самом первом кордоне - а я был на левом фланге, если смотреть от Октябрьской площади, пытался их распропагандировать - было где-то четыре-пять шеренг.

А.Б.: А сам прорыв как происходил? На оцепление кто-то напал, или вы просто начали их теснить?

А.К.: Сначала мы остановились. Я говорил Уражцеву, что сначала надо попробовать поговорить с оцеплением. Надо попытаться убедить их расступиться, пропустить людей, и только потом предпринимать какие-то шаги. В течение примерно десяти-пятнадцати минут - я на левом фланге, а Уражцев с Братищевым на правом - вели эту работу. Мы объясняли ситуацию, показывали, что Ельцин уже не законный президент, что они обязаны выполнять приказы другого министра (им зачитывали соответствующий приказ), просили дать нам возможность реализовать наши демократические права, пройти к Дому Советов, выразить свое отношение к происходящему.

А затем было предупреждение, что если вы не дадите дорогу мирным демонстрантам, которые не собираются идти с вами на столкновение, то вы будете фактически соучастниками преступления. После этого колонна двинулась вперед. Колонна шла на соприкосновение без попыток наносить кому-то удары. Когда в соприкосновение вошли, работники милиции, как обычно, начали дубасить демонстрантов дубинками. Прорыв начался просто за счет массы, путем давления. Конечно, когда людей стали бить дубинками, они стали вырывать щиты, вырывать дубинки, и тут уже пошла потасовка.

Следующий кордон был примерно такой же. Я вырвался вперед, снова предупредил их об ответственности, призвал расступиться, но диалог был очень короткий, потому что толпа уже подходила. Эти кордоны были уже с машинами. Уже на втором кордоне применили газы (выстреливали газовые шашки). Затем кордон был уже с цепью машин - там были поливальные, были и грузовики.

А.Б.: Но они не успели перекрыть дорогу, или делали вид, что перекрывают?

А.К.: По моему представлению, они просто-напросто оказались не готовы. Они не знали, по какому направлению будет, если так можно выразиться, главный удар, где пойдут основные силы. Собственно, когда мы разрабатывали свою тактику действий, так и предусматривалось - заставить их бегать по всей Москве. Митинги должны были проходить не только на Октябрьской площади, но и на Советской площади, на площади Ильича, у Белорусского вокзала, у Баррикадной. Поэтому милиция была вынуждена готовиться к действиям с разных направлений, в разных местах держать свои силы, концентрируя основную часть у Дома Советов. Именно поэтому они не успевали перекрывать нам путь. А кроме того, они уже в определенной мере были в растерянности. Мне представляется, что они просто-напросто не ожидали такого количества людей.

А.Б.: Когда демонстранты подошли к Белому Дому, у них стали стрелять над головами. Стреляли холостыми или нет?

А.К.: Здесь я не берусь судить. Я был полностью сосредоточен на оценке ситуации: меня интересовало, в первую очередь, есть ли возможность деблокирования Дома Советов. Кроме того, я опасался возможности рассечения колонны, попытки отрезать ее переднюю часть (а такая попытка в начале движения была). Разумеется, я слышал выстрелы, но оценить, чем стреляли, у меня не было возможности.

Что же касается деблокирования, то это оказалась самой легкой задачей. Когда мы подходили к Дому Советов, было видно, что оцепление уже осталось очень жидкое, а кое-где уже совсем не осталось. Стояли как заграждение машины - поливальные и грузовые, 30-40 сотрудников милиции перед ними и столько же за ними. Но и они, увидев, что сзади подходят группами защитники Дома Советов, и опасаясь оказаться в мышеловке, стали разбегаться. Поэтому перед этим последним кордоном никаких столкновений не было. Два-три оставшихся солдата не препятствовали нам проникнуть за кордон."

(Магнитофонная запись)

Интервью с Сергеем Слойкиным (интервьюер - Андрей Колганов)

"А.К. Скажите, как вам представляются обстоятельства, связанные непосредственно с прорывом блокады 3-го октября, и с тем, что происходило вокруг мэрии: стычки, перестрелка и т.д.?

С.С. Был солнечный день, мы отдыхали. Вдруг поступил приказ о боевой тревоге. Мы вышли не к себе на позицию, - часть ушла туда, а часть в сторону мэрии. Причем картина была такая - командир сотни Морозов вышел к ОМОНовскому оцеплению, подошел туда и я. Они сказали, что командования никакого нет, прорывается толпа, мы не знаем, что делать. Мы договорились, что демонстранты заходят на территорию Дома Советов, и оттуда не выходят. Но толпа прорвалась, она была возбуждена, после того как ее от мэрии обстреляли боевыми, и люди вышли в сторону мэрии. Стычек я там не видел, а то, что с мэрии стреляли - это однозначно. Стреляли по безоружной толпе. Это накалило обстановку, и люди вошли в мэрию. Каких-либо погромов я там не видел. Правда, стекла на первом этаже были побиты все.

А.К. Хотя я сам свидетель обстрела демонстрантов со стороны мэрии, для меня до сих пор неясны некоторые обстоятельства этого дела. На последнем этапе прорыва демонстрации ей практически никто не препятствовал и демонстранты свободно разбирали колючую проволоку и баррикады. Им никто уже не мешал. И тем не менее почему-то был открыт автоматный огонь, я сам лежал, как говорится, носом в землю и для меня были совершенно непонятны мотивы, которыми руководствовались защитники мэрии.

С.С. Вполне возможно, что это был жест то ли отчаяния, то ли просто растерянности.

А.К. Нервы сдали, вы думаете?

С.С. Да, потому что когда мы находились в мэрии (а мы захватили комнату, где стояли телефоны внутренней связи мэрии),там постоянно звонил телефон, я снимал трубку и слышал : "Эй ты, коммунист недобитый, убирайся отсюда" - и вешали трубку. Это был очень испуганный голос, злой и испуганный.

А.К. Некоторые участники этих событий говорят, что уже после того, как основная часть демонстрантов прошла к Дому Советов, были выстрелы со стороны гостиницы "Мир", причем даже не по демонстрантам, а по тем силам, которые находились вокруг мэрии и гостиницы "Мир".

С.С. Вполне возможно. Вспомните, что я говорил вам про снайперов, которые прибыли из Северной Осетии стрелять в спину милиции и ОМОНу. Причем работники милиции говорили неоднократно, что постоянно нагнетали обстановку, им говорили, что будут стрелять, будет нападение, будьте бдительны... Нервы были напряжены."

(Магнитофонная запись)